Чёрная вуаль

Со спины подошёл Женя. Я чувствовала его дыхание на затылке и шее. Обхватив руками, он прижал меня к себе, абсолютно не скрывая своей эрекции. Его правая рука проскользила с груди вниз, легко миновала пояс штанов и оказалась на пульсирующих половых губах. Я позволяю ему это сделать. Настолько сильное возбуждение мне требовалось сбросить как можно скорее. Я не позволю ему трахнуть меня, но мастурбировать разрешаю. Несмотря на то, что он грёбаный психопат, доставлять удовольствие он умеет. Второй рукой Женя сжал мою грудь до боли, которую я полностью впитала и насладилась ею. Рука поднялась выше, прошлась по ключице и оказалась на горле. Ещё чуть-чуть, совсем немного и оргазм будет мною получен. Пальцы сжались на моём горле, дыхание Жени углубилось, а я вдох сделать не смогла.

Сердце сбилось с ритма, возбуждение и злоба смешались, как цвета в палитре. Накатывающий оргазм отдалялся от меня, пульсация сходила на нет. Ненависть заполнила голову и пыталась вернуть разум на место. К лицу подступала кровь, наливая огнём глаза и вены.

Нащупав нож в кармане, я схватила ладонь Жени, которая сомкнулась на моём горле, отцепила её и резким ударом воткнула лезвие ножа аккурат в основание пальцев. Сделав шаг назад, я повернулась к Жене, наслаждаясь картиной.

Сначала его лицо выражало шок, который сменился непониманием, затем оно уступило место боли. Он закричал, сделал глубокий вдох сквозь зубы и принялся рычать, пытаясь что-то сказать.

– Ты, сука, издеваешься?! – закричала я, взмахнув руками. – Мудила!

– Уф! – Женя продолжал бороться с болью, отходя от меня всё дальше.

– Я предупреждала тебя, если ещё раз попытаешься придушить, то тебе не поздоровится! – продолжала я злиться, подходя к Жене.

Он положил руку на металлический стол, тело его потряхивало, лицо покрылось испариной.

– Сильно больно, малыш? – тонким голоском спросила я, нависая над столом.

Женя поднял на меня глаза, трясущиеся губы принялись растягиваться, изо рта вырвался нервный смешок, переросший в полноценный смех. Я поджимала и кусала губы, чтоб сохранить нейтральное лицо, но в итоге поддалась эмоциям и улыбнулась с толикой издёвки. Кровь капала на холодный металл и моментально сворачивалась.

Женя медленно выдохнул, закрыв глаза на пару секунд, и двинулся к стеллажу. Достав пластиковый контейнер, поставил его на стол, рядом положил два шприца, бумажные полотенца и несколько склянок. Придвинув стул, он положил руку и поднял на меня глаза:

– Не помешает помощь.

– Нет. Сам справляйся, – с издёвкой сказала я и наклонилась ниже. – Мне нравится смотреть. Мм. Мучения.

Я полностью выпрямилась и встала напротив Жени в ожидании процесса.

Он фыркнул и принялся залечивать свою рану. Затянул жгут на плече, промокнул кусок ваты в нашатырном спирте, обколол ладонь и, выдохнув несколько раз, вытащил нож. Из его рта вырвалось шипение и скрип зубов. Взяв вату, вымоченную в спирте, глубоко вдохнул, тряхнул головой и продолжил. Достал из контейнера иглу с уже продетой в неё нитью и, опять вдохнув спирта, приступил к зашиванию руки.

Наблюдать было интересно, кровь всё ещё капала на стол, но уже в меньшем количестве, верх руки побелел, на лице прибавилось пота. Женю трясло, глаза теряли фокусировку, и он вновь вдыхал спирт. Он уже накладывал четвёртый шов, когда голова полетела вниз. Я, спокойно промокнув вату нашатырём, поднесла к его носу и ждала пробуждения. Потребовалось около пяти секунд.

– Ещё внутренняя часть ладони, соберись, – беспристрастно сказала я, убирая вату от его лица.

– Ни капли сочувствия, – сказал Женя, не подняв на меня глаз.

– Абсолютно.

Ещё один раз его организм пытался отключить сознание, прежде чем он закончил. Замотав руку бинтом, Женя приступил к уборке.

– Благодаря тебе она здесь задержится. Я планировал держать её от силы пару дней, чтобы успеть до поисковых отрядов, которые развернутся, когда её объявят в розыск, – сквозь зубы произнёс Женя, убирая инструменты на стеллаж.

– Если ты про вытаскивание её отсюда, то я справлюсь с этим.

Женя повернулся ко мне, фыркнул и, осмотрев с ног до головы, отвернулся обратно.

– В тебе пятьдесят килограммов-то имеется? – буркнул он, вытирая стол от крови.

– Я в зале занимаюсь. У меня крепкие мышцы.

– Что ж, посмотрим, – ответил Женя, бросив красное полотенце в бумажный пакет. – Идём кое-что покажу, – он кивнул в сторону «Георгина», взяв с собой пакет.

Я послушно двинулась за Женей, мы обогнули тело, привязанное к колонне, и, отодвинув куски плёнки, остановились перед тёмной железной дверью. За ней оказалось маленькое помещение размером два на два метра с печкой и железным контейнером.

– Небольшой крематорий? – осмотрев помещение, спросила я.

– Почти. Жечь приходится ночью, чтобы дымом не привлекать внимание.

– Но кости…

– Да, кости не сгорают. Их покажу в следующий раз, – с довольной улыбкой ответил Женя, кинув пакет в контейнер.