Чёрное сердце

Я говорила правду. Рандан хотел убить леди Мойру, напал на Амеллин, Виринею и Энтони, но все они живы и здоровы. Он опустошил Дознавателей, преследовавших его, но тоже не убил. Хотя мог. Мне хотелось верить, что он сделал это осознанно — побоялся переступить черту. Я хотела верить, что в нем есть что-то хорошее. Ведь не зря же он не тронул меня в Мейдо и спас от яда упыря?

— Откуда ты можешь знать, что я никого не убивал? — возразил он, приблизился и заглянул в мои глаза. Я застыла, как зачарованная, не в силах отвести взгляд в сторону. Его голос — хриплый, негромкий, но разносящийся словно отовсюду, и яркий запах лесных ягод дурманили меня.

— Я не могу знать. Но я верю в это, — прошептала я.

— Тебе хочется в это верить, маленькая воительница.

Он ласково дотронулся до моих волос, убрал темную прядь и наклонился ниже. Его горячее дыхание обожгло мою щеку, когда он сказал:

— Хотеть и верить — тоже разные вещи.

Близко.

Он стоял слишком близко, почти касаясь губами моей щеки. Я застыла, не смея пошевелиться. Все мое тело замерло, трепеща от непонятного чувства.

— Тогда разубеди меня, — прошептала я. — Скажи, что ты убийца. Произнеси это вслух.

Минута, в течение которой он молчал, показалась мне вечностью. Затем Филипп выпрямился и сделал шаг назад. Из моей груди вырвался вздох облегчения.

— Ты меня боишься? — усмехнулся он. — И все равно приходишь.

— Я уже говорила, что не контролирую это, — повторила я свою ложь. И добавила: — Не боюсь тебя.

На этот раз я не соврала. Я не боялась де Рандана. Совсем. С моей стороны это было верхом безрассудства — передо мной стоял самый могущественный маг и опасный преступник, и все же я не страшилась оставаться с ним наедине.

Меня страшили мои чувства, которые я испытывала в этот момент.

— И какого же рода помощь ты ждешь?

— Тела девушек не поднимали после гибели. Они умерли насильственной смертью, а это значит, что…

— Воспоминания обрывочны или их вовсе нет, — закончил за меня Филипп. — И?

— Ты притворялся некромантом, чтобы стать учеником моего дяди и пробраться в замок Рогорн. Ты управлял умертвием.

— Я не притворялся некромантом. Магия Пустоты тесно связана с магией Смерти, Стела, — улыбнулся он. — Теснее, чем с другой.

— Даже если и так, ты не должен уметь поднимать умертвия…

— Я его не поднимал. Я им управлял.

— Что это значит?

Я была сбита с толку. Если он не поднимал умертвие, то как смог им управлять? Это же невозможно. На что он еще способен? Как далеко простирается его сила?

— Это значит, что я могу управлять любой магией, — снисходительно ответил Филипп. — Но не могу ее создавать.

Мои глаза расширились от ужаса. Контроль над любой магией?

Что же он такое?

Его глаза смотрели насмешливо, когда он добавил:

— Теперь ты боишься меня?

— Нет. Не боюсь.

— Ты очень храбрая, маленькая воительница.

— Почему ты зовешь меня так?

— Потому что это тебе подходит.

Он окинул меня взглядом и повернулся спиной, отходя к столу. Оперся кончиками пальцев о столешницу и задумчиво произнес:

— Ты еще очень молода и неопытна. Но в тебе больше смелости, чем в некоторых зрелых мужчинах-воинах. Поэтому я зову тебя так.

— Зови меня по имени.

— Нет. По имени тебя зовут все. Я буду называть по-другому.

— Хочешь выделиться из всех?

Я сказала это прежде, чем успела подумать. Едва мой язык закончил фразу, как я резко замолчала, осознавая, что сейчас ляпнула.

Филиппа мой испуг развеселил. Он повернулся ко мне лицом.

— Я и так выделяюсь. Я — маг Пустоты, единственный живущий сейчас. Самый могущественный среди всех магов. Куда еще больше?

— Никуда, — признала я, и заговорила: — Если ты не умеешь создавать магию Смерти, то не сможешь поднять тела погибших.

— Нет. Но их можешь поднять ты.

— Я?

— Ты. Что тебя так удивило? Ты же Дознаватель. Некромант из старинного рода Баллардов.

— Я никогда не делала этого раньше.

— Все бывает в первый раз, — философски заметил Филипп. — Если ты поднимаешь тела из мертвых, я смогу управлять ими. В том числе и их воспоминаниями.

— Так ты поможешь мне? — обрадовалась я. Он прищурился.

— Я еще не дал свое согласие. Что я получу взамен?

Я знала, что он может не согласиться помочь бескорыстно. На мгновение голову посетила мысль, что просить о помощи преступника, пытавшего убить моих родственников — верх безумия. Но она тут же затерялась среди других.

— Снисхождение суда, — ответила я. — Если ты поможешь, я расскажу судье, что ты сотрудничал с Дознавателями.

— Это звучит так, словно ты предлагаешь мне сдаться.

— Так и есть. Рано или поздно тебя поймают. И казнят. У тебя есть шанс избежать казни.

— И провести всю жизнь за решеткой? Нет. Твое предложение мне неинтересно.

Он снова повернулся ко мне спиной, начав рассматривать бумаги на столе. Я закусила губу, раздумывая, что еще могу ему предложить.

— Хорошо. Чего ты хочешь?

— Я?

Он обернулся, с интересом посмотрел в мое лицо.

— То, что я хочу, ты не можешь дать. Уходи.

— Нет.

— Нет? — его рассмешил мой ответ. — Твое согласие мне не требуется. Я могу вышвырнуть тебя обратно.