Чёрные крылья

– Помимо этого – небольшое восстание рабов на силезских фабриках. Унтерменьши заперлись на одном из крупповских предприятий, забаррикадировали входы и выходы, однако срочно прибывшая айнзацгруппа быстро с ними разобралась. Немцев убито пятнадцать человек, в основном охранники и управляющие, потери среди славян никто не считал. Также Альберт Шпеер готовит очередное выступление в Фольксхалле по поводу нового скачка нашего государственного долга. Собирается в который раз сообщить о том, что германская экономика, держащаяся в основном только лишь на рабском труде, похожа на огромный мыльный пузырь, что вот-вот лопнет. Имели место быть очередные провокации на итальянской границе. Видимо, прошлый успех окрылил Чиано, поэтому теперь его войска без конца пробуют наших солдат на прочность. Однако такого позора, как месяц назад, больше не повторяется. Мы подтянули резервы, и итальянцы теперь получают достойный отпор. Активизировались русские. Неоправданно растёт число наших воздушных потерь в районе Урала. Геринг специальным указом приказал снизить частоту налётов, чтобы не подвергать лишней опасности наших лётчиков. Бригада Дирлевангера, пытавшаяся прорваться на территорию русских с целью грабительского рейда, натолкнулась на неожиданно упорное сопротивление, вследствие чего была наполовину обескровлена. Японцы также не сидят без дела. Вчера был обстрелян наш пограничный блокпост в районе побережья Карского моря. Франц Гальдер уже послал туда пару батальонов местных формирований. По словам генерала, нет смысла разбрасываться ценными людьми из-за пустяковой приграничной перестрелки. Пусть гибнут русские.

Гейдрих кивал головой по каждому пункту доклада. Ничего действительно важного, кроме, пожалуй, травмы Гитлера, он не услышал. Его не удивил тот факт, что шакалы, видя раненого льва, начинают потихоньку кружить вокруг него, надеясь урвать свой кусок добычи. Не волновала его и судьба бандитов Оскара Дирлевангера. Человеческие отбросы, убийцы, насильники и психопаты – они, хоть и ходили под эгидой СС, не вызывали у настоящих рыцарей Чёрного Ордена ничего, кроме презрения. Не беспокоила шефа гестапо также и пустая болтовня жидов-технократов, типа Шпеера, жаждущих превратить Великогерманский рейх в жалкое подобие Соединённых Штатов с их трусливым либерализмом, рыночной экономикой и вырожденческой демократией. Конечно, в чём-то старый архитектор прав: немцы действительно разжирели и обрюзгли на спинах своих рабов, однако это не означает, что сам Альберт не сгинет в концлагере, если у Гейдриха появится хоть малейшая возможность его туда отправить.

– На этом всё? – спросил шеф гестапо.

– Так точно, – ответил его юный протеже.

– Тогда вы свободны, Георг.

Вальтек-Пирмонт согласно кивнул, поднялся с кресла, на прощание чётко и резко, как на параде, салютнул и ровным шагом покинул кабинет.

Рейнхард Гейдрих был доволен. Конечно, он и сам был ещё очень даже ничего, ему не исполнилось даже шестидесяти. Однако пройдёт лет десять, и ему нужно будет крепко задуматься над вопросом наследника. Юный Георг Вильгельм подходил как никто другой. Умный, смелый и беспощадный – тот самый идеальный человеческий материал, из которого будет коваться действительно тысячелетний рейх. К тому же, искренне преданный ему, Гейдриху, за то, что когда-то именно шеф гестапо не дал его отцу, потерявшему благосклонность Гиммлера, окончательно вылететь из СС.

Правда, о том, что интриговал против его отца сам Гейдрих, прикрываясь ширмой из Карла Вольфа, молодому эсэсовцу знать совсем необязательно.

* * *

Соединённые Штаты Америки, Вашингтон, округ Колумбия. 21 июня, 1962 год.

Тридцать восьмой президент Соединённых Штатов Джордж Паттон, не так давно переизбранный на второй срок, сидел за столом Овального кабинета, подперев старческое обвислое лицо кулаком левой ладони. Его угрюмый взгляд, казалось бы, способен расплавить красный пластиковый корпус телефона, стоявшего на столе, однако законы физики даже для президента одной из ведущих стран мира были непреклонны.

Что-то незаметно изменилось для него. Для него, для американцев, для всего мира. Самое страшное, что произошло это не постепенно, не в связи с рядом экономических и политических причин, а вдруг. Словно, кто-то резко дёрнул за невидимый рычаг или рубильник. Все люди, которых обычно называют интуитами, и к которым относился тридцать восьмой президент США, прекрасно это прочувствовали. И приняли соответствующие меры. Кто-то закупился оружием и провизией, кто-то начал рыть бункер под своим гаражом, а кто-то всеми силами пытался прорваться в нейтральную Мексику, которая не играла в опасные игры сверхдержав.

И только один-единственный, самый могущественный из этих чувствующих людей не знал, что делать.