Чёрные крылья

Люди по всей Америке с содроганием сердца наблюдают за борьбой русского народа. Антифашистским фондом имени президента Рузвельта благодаря неравнодушным американцам уже собрано пятьсот тысяч долларов, на которые будут осуществлены закупки продовольствия, медикаментов и многих других предметов первой необходимости для отправки в Россию. Более пятнадцати тысяч добровольцев уже направляются к северным портам Чёрной Армии, с нетерпением ожидая момента, когда смогут вступить в священную войну за свободу всех и каждого от господства хищного германского орла. Наши же военные корреспонденты, уважаемые читатели, будут внимательно следить за развитием ситуации.

Штатный корреспондент Джон Т. Семплер

The Washington Post»

* * *

Новосибирская республика, Новосибирск. 21 декабря, 1962 год.

Кира Шикаро ненавидел этот кабинет. В узкой, словно самурайский меч, и прямой душе японского чиновника до сих пор не могло уложиться, как русские вообще могут работать в таком бардаке. Он, отработавший больше тридцати лет в родном Киото, ставший уважаемым человеком, теперь вынужден прозябать в этой сибирской глуши, наблюдая за тем, чтобы русский гайдзины исправно выполняли свою работу. Отвратительно, просто отвратительно! Кто же виноват, что из всех варварских народов, ему достались именно русские? Не прирождённые гении Кореи, не трудолюбивые, словно пчёлки, китайцы, даже не, пусть и экспрессивные, но всё-таки ответственные филиппинцы! Русские! Чёртовы русские! Недисциплинированное, необразованное, пьющее, как не в себя, быдло. Которое, к тому же, абсолютно безответственно и не умеет ценить вышестоящее начальство. Никакого чувства иерархии, работа выполняется из-под палки и кое-как, лишь бы сделать, а в спину межзубным шёпотом летят оскорбления. К тому же, Кира дико ненавидел здешнюю кухню…

Ах, если бы не тот инцидент с первокурсницей Императорской академии, не было бы никакой опалы. Не было бы никакой Сибири, не было бы никаких бессрочных «командировок», не было бы никаких русских! Он, потомственный чиновник, двадцать лет выстраивал карьеру в Императорском торговом консорциуме не для того, чтобы в один миг, из-за какой-то малолетней шалавы всё полетело к чертям собачим! Откуда он вообще мог знать, что эта малолетка была дочерью столичного префекта?!

Кабинет, в котором находился Кира, действительно сложно было назвать опрятным. Это было просторное овальное помещение, освещаемое электрическим светом громадных потолочных ламп и длиннющими прямоугольниками многочисленных окон. Располагался этот кабинет в недавно построенном, вычурном здании, стилистически слегка напоминающим старые японские храмы. Впрочем, сходство это было очень отдалённым и мимолётным, само строение было выстроено из надёжного железобетона, оставив хлипкие картонные и почти что прозрачные стены в тёплой Японии. Помещение же, в котором сейчас находился японский чиновник, недовольно развалившись в кожаном кресле, было как раз приспособлено для деловых совещаний. Обычно здесь собиралась вся торговая и политическая верхушка Новосибирской республики. Кабинет был оборудован длинным и просторным овальным столом из тяжёлого лакированного дуба, небольшим баром и даже видеопроектором на стальной треноге, которым, правда, ни разу не пользовались.

Впрочем, деловые совещания – это громко сказано. Скорее, это было похоже на доклад. Раз в месяц чиновники местной администрации, состоящей почти полностью из русских туземцев, собирались вокруг овального стола и, отчаянно пыхтя и соря кучами ненужных бумажек, зачитывали месячный отчёт перед имперским соглядатаем. Затем, поджав хвостики, внимательно слушали его указания, участливо кивая и роняя горячие капли пота.