Чёрные

Второе лето все прошло в походах дальних и не очень. Их было больше десятка. Наши уловы становились все богаче, – Рольф с Ядом не зря провели вместе зиму. Перечислять находки и описывать все произошедшее нет смысла. Во-первых, в рядовых походах, без каких-то выдающихся событий, я не все помню, во-вторых, детали разных походов уже путаются в голове.

К середине лета наметилась, и стала все отчетливее прослеживаться тяга Рольфа к захоронениям. Он наконец осознал к чему его так влечет и где нужно искать. «Шлаком» он стал называть даже вполне приличные находки. Один раз, случайно, вкусив мертвечины, он уже ничего не мог с собой поделать, – Рольф постепенно превращался в зверя-падальщика. И слово «падаль» здесь не преувеличение. Рольф ненавидел фашистов! Да, как это не странно звучит, ненавидел. Он все больше проникался уважением к четко отлаженной немецкой индустриальной машине, производящей качественную амуницию, технику, вооружение и все, даже самую незначительную мелочь, для нужд фронта. Но фашистскую идеологию отрицал бесповоротно. Никогда он не сочувствовал найденным захороненным фашистам, «полностью обезличивал» их. Его не интересовала их судьба. «Этим пускай Яд занимается, если ему интересно, – говорил он. – Для меня эта труха только источник. Мне бы, чем больше их настреляли, тем лучше!»

Наши интересы благодаря полностью изменившемуся сознанию Рольфа поменялись тоже. Они наложили свой отпечаток и на нас самих, – мы очерствели, стали равнодушными и лишенными воображения. Кто бы мог подумать, что добряк Кулибаба и интеллигент Фотограф будут с удовольствием копаться в могилах?! Мог ли я подумать, что сам без отвращения стану потрошить трупы?! При этом мы не испытывали чувства вины за свой вандализм.

Презрение к фашистам в полной мере присутствовало и в нас, ребятах, чье детство прошло под диктовку пионерской организации. Но усилить его до ненависти даже к мертвым врагам способен был только талант убеждения, которым владел Рольф. Ему не приходилось заставлять нас раскапывать могилы. Он сделал другое, – смог заставить нас поверить, что мы занимаемся справедливым и чуть ли не благородным делом, очищая нашу землю от оскверняющей ее нечисти, и тем самым вносим свой посильный вклад в дело борьбы с фашизмом. Мы сплотились вокруг этой мистификации. Стало ясно, что собрались единомышленники, без всяких оговорок.

Как мы могли попасться на такую нелепость?! Рольф воистину обладал даром внушения. На самом же деле мы под его воздействием просто морально разлагались.

Нас уже не воодушевлял поиск касок, остатков не поддающегося восстановлению оружия, предметов солдатского обихода и тому подобного. Уже не интересно было часами выкапывать из земли какую-то железку, которая оказывалась несколько метровым фрагментом искореженного взрывом пушечного лафета. Я уже не хотел найти танк или самолет, а Кулибаба восстановить их, – от романтики первых походов не осталось и следа. Они могли заинтересовать нас, только если внутри машины сохранились человеческие останки, вернее: одежда, оружие, амуниция, оставшаяся на трупах. Но целой техники не попадалось. Встречались части, даже весьма крупные, но бестолковые с точки зрения «чёрного копателя». А мы, надо признаться, стали именно «чёрными». Из безобидных мальчишек-мечтателей, превратились в бессердечных мародеров, не считавших разорение немецких могил чем-то предосудительным и тем более преступным.

Пополнялись наши коллекции орденов, медалей, знаков отличия армий вермахта. Ничего связанное с Красной Армией нас больше не интересовало. Случайные такие находки мы либо оставляли, чтобы не тащить тяжесть, либо особо хорошо сохранившиеся экземпляры по прибытии тут же сбывали.

Могилы красноармейцев не трогали, – Рольф чтил их и обходил стороной. Он настолько скрупулезно изучал историю боев, что никогда не ошибался, приводя группу непосредственно на немецкие захоронения. Останки случайно найденных русских солдат (такое случилось раза два-три) оставляли на месте нетронутыми, только ставили им крест из веток. Об этом месте никуда, чтобы себя не выдать, не сообщали. «У нас другие задачи, – говорил Рольф. – А этим пускай «Поиск» занимается».

За какой-то год уровень наших знаний и мастерства вырос многократно. И это заслуга Рольфа: его интуиции и выучке, его «чувству места, где что-то есть». Ориентировался вообще не понятно как в совершенно глухих местах. Он шел словно на запах.

Ближе к концу сезона Яд в наше отсутствие подготовил и предложил свой маршрут. Более того, он в первый раз выразил желание участвовать в походе. Рольф не стал возражать потому, что сам очень хотел, чтобы Яд ходил с нами, а еще потому, что практически все составленные ими маршруты на этот год были отработаны. Оставались кое-какие задумки, но с ними торопиться не стоило.

Как мы и предполагали, Яд «повел» нас подальше от могил. Повел, разумеется, по легенде, так как на местности группу всегда вел Рольф.