Чёрный замок

Кот вырвался из дружеских лап Эда Честерфилдского, отряхнулся и торжественно изрек:

— Это философский вопрос… — но увидев, что Васина правая рука судорожно сжимает рукоять шпаги скороговоркой закончил: — Нет, серьезно, надо посоветоваться с нашими философами.

— Давайте философов, — обреченно простонал Вася.

10. ДОСРОЧНОЕ БОЧКОВАНИЕ

— Давайте ваших философов, — обреченно простонал Вася.

Эд Честерфилдский вдруг стал торжественным и неприступным, как швейцар (интересно, почему в их честь назван сыр?) при исполнении швейцарских обязанностей:

— Философов не дают, к ним приходят!

— А потом долго отходят! — прокомментировал неугомонный Эразм.

Философский бивуак был разбит непосредственно под Черной Стеной. На большой пустоши, вытоптанной до состояния такыра, и там, и сям живописно были разбросаны огромные пустые бочки. Точнее, не совсем пустые: в каждой сидело по философу, а еще точнее — должно было сидеть, так как часть философов «бродило» по лагерю и «обменивалось» последними достижениями философской мысли. При этом каждый философ был не только при бочке, но и при фонаре.

Направив яркий свет в лицо собеседнику, каждое светило (философской мысли, естественно) яростно отстаивало только одному ему приоткрывшееся Мгновение Истины. Поэтому над пустошью стоял ровный рокот. И, при желании, пройдя весь извилистый и тернистый Путь — от бочки к бочке, можно было, вобрав в себя отдельные Мгновения, попытаться сложить эту своеобразную мозаику и получить — Истину. А возможно и не получить, как сказал бы наш Эразм (хотя бы потому, что Мгновения часто противоречили друг другу).

И над всем этим словесным разнотравьем прямо на Черной Стене каллиграфическим почерком с затейливыми завитушками было выведено:

ДОСРОЧНО ЗАВЕРШИМ БОЧКОВАНИЕ ФИЛОСОФСКОЙ МЫСЛИ В ЗАКРОМА…

Вася понял, что — погиб.

— Бочковать-то зачем? — вяло поинтересовался он.

— Как зачем, как зачем? — засуетился Эразм. — А донести до грядущих поколений…

— Что, нынешним они не нужны значит?

— …

— Ох, и не прав же ты, Вася!

Вася резко обернулся, ища глазами того, кто это сказал. Но Эд Честерфилдский смотрел на Эразма, а Эразм смотрел на Эда.

Вася тяжко вздохнул и шагнул к ближайшему «светочу».

— Зовут меня — Вася, — сказал Вася обреченно.

11. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ТЕОРИИ ЛАЗАНЬЯ

— Зовут меня Вася, — сказал обреченно Вася.

— Вот и ступай себе, Вася, туда, куда тебя зовут, — проворчал заросший обильными рыжими волосами светоч, собираясь юркнуть в ближайшую бочку.

Но Вася, наученный опытом общения с нелюдимым Плазмодием, пригвоздил своей знаменитой шпагой (все из того же города Толедо) к земле подол философской туники.

— Имя мое — Вася! — настойчиво повторил Вася.

— Это — банальный трюизм, — вынужден был вступить в диалог пригвожденный философ. — Что в имени твоем…

— Пусть банальный, пусть хоть ананасный! — судорожно вздохнул Вася. Но меня так учили — сначала представиться.

— Представляться — мы все мастера! — пробурчал где-то за спиной кот Эразм.

— Этические нормы вариабельны в темпоральном смысле и коррелированы с этнической принадлежностью субъекта, а также…

— С этим я согласен, — сказал Вася, чтобы не погружаться в трясину философского диспута, — но мне надо выяснить дорогу в Черный Замок. В конце — концов, лезть мне на Стену или не лезть?

Рыжий на мгновение опешил, но тут же взял себя в руки: и в переносном, и в прямом смысле — подперев косматую голову растопыренными пятернями.

Посмотрев на Васю отсутствующим взором, рыжий задумчиво протянул:

— К данной проблеме надо подходить диалектически. Если Замок по ту сторону Стены — надо лезть, а если по эту…

Но тут подошел еще один философ, отличающийся от первого только мастью (этот был явный альбинос) и сказал:

— Вопрос в том — а надо ли вообще лезть на Стену?

Первый (он же — рыжий) оживился, и размахивая в такт словам своим фонарем, отчеканил:

— Это идеалистический подход к проблеме, без учета социальных аспектов!

— Но, раз есть Стена, то на нее можно либо лезть, либо не лезть!

— Вопрос не в том — лезть или не лезть. Вопрос — как лезть, с кем лезть, куда и зачем!

— И полезут ли за нами другие! — ввернул, почуявший родную стихию, Эразм.

— И сможем ли мы оттуда вылезть, — мрачно добавил Эд.

— Но, ведь Замок… — попробовал возразить Вася, но его оборвали оба философа, хором воскликнувшие:

— Да причем здесь Замок!

— А разве не причем?

— Конечно не причем. У тебя, Вася, утилитарный подход к проблеме. Замок это отрыжка вульгарного материализма. Куда важнее — осветить теоретические аспекты насущной в текущий момент Проблемы Лазанья, добавил рыжий философ, наконец отодравший полу своего хитона от пришпилившей его шпаги и быстро юркнул в ближайшую бочку, наглядно доказывая, что знаком не только с Теорией Лазанья, но и с практикой.

За ним с воплем:

— Коллега, необходима детерминизация экстрагированных нюансов во избежание стагнации, диффамации, обструкции и…