Чистая книга: незаконченный роман

Немалое место в романе должны были занять отношения Махоньки и политических ссыльных.

Когда привезли ссыльных в Ельчу, Махонька первая явилась узнать, что это за народ. Так и сказала:

– Пришла узнать, что вы за народ. Что вы за люди? Божьи аль государевы?

– Ни те, ни другие.

– Дак что же – сатане служите?

– Антихристу.

Смех. Разговоры. Ссыльные показывают книги.

– Че в них?

– А это все человеческие мозги. Понимаешь, человек умирает, и голова умирает. Вот и придумали: в книжке голову оставлять.

– Ну-ко, почитайте…

Сближается с ссыльными. Из любознательности природной. Что за люди? Как против царя?… Всех видела. А врагов царя не видала. Самих царей видала, князя Владимира Солнышко нетрудно представить. Захотела – и пошла на почетный пир к князю Владимиру. Или на пир к царю Ивану. И слуг, и бояр – всех там много. И рабочих рукодельных. А вот людей, которые против царя, – нет, в былинах, сказках таких нет. Поганое чудище? Но это не живой человек. А тут живые, видеть можно. Посмотреть, пощупать. Махонька так и делает. Цепким взглядом присматривается, думает, щупает рукой… И пытает, конечно.

Пытает по истории, по фольклору. Ссыльные не знают.

– Дак чего вы знаете? Как народу-то хотите помочь? Народ-то песни, старины любит…

– Сын родителей не любит – что за сын? На Руси таких всегда осуждали!

Допрашивает: против кого?

– А против князя Владимира Солнышка тоже против?

– Против всех князей.

– А народ-то этого князя любит. В старинах славит. Как же?

Махоньке кто-то сказал: есть ссыльный, который знает много языков. Любознательная Махонька идет посмотреть на это чудо. Ссыльный говорит: да, знаю языки. Такие-то, такие-то…

– А я тоже знаю.

– Да ну? Какой?

– А сперва ты поговори на чужом языке.

Ссыльный произносит фразы по-французски, по-английски.

– Баско лопочешь. А теперь ты угадай, на каком я буду сказывать. – Тявкает.

– Не знаю такого.

– Я на заячьем языке говорила.

С Юрой сразу нашла общий язык, даже полюбила – за что мучается парень? Кого убил? Бедная мать. Где она?

Притерлась Махонька и к другим ссыльным. Многие смотрели на нее как на чудо. Только Буров и его сподвижники невзлюбили.

– Вредная старушонка. Классовый мир проповедует. Отравляет мозги трудящимся не хуже попов.

– Ну что вы…

– Послушай, что она поет про старину… Киевская Русь, в ее представлении, идеальное царство… Единение всех… Все за одним столом… Все обнимаются. Князь, первый угнетатель…

– Да это не она проповедует классовый мир, это народ так говорит о прошлом…

– Народ?

– Народ. Былины-то когда сложены? Сотни лет до этой старухи.

– Допустим – народ. А с чего вы решили, что все, что ни изрекает народ, надо обожествлять, приветствовать… Зачем же мы тогда вносим передовое, марксистское сознание в народ, если так все благополучно… Короче, старуха нам не попутчица – вот что надо раз навсегда запомнить. Мы должны вымести весь мусор, скопившийся в народном доме за столетия, и наполнить его новым содержанием…

– Былины, история народа – мусор?…

В один из приходов в Копани Махонька сама идет к главному ссыльному. Разговор. Не понравился Махоньке Буров.

– Холодно с тобой. Кащеевым духом несет. Мертвым царством пахнет. Скорее на Русь. Я для него как русский дух. Не принимает у него душа меня… Все мертвит вокруг себя. Хуже Марьюшки.

Очень высоко оценивал Махоньку Юра Сорокин. Она для него – образец человека. Она – человек в самом высшем смысле. В этой полуграмотной старухе наиболее полно реализовалась идея человека.

Она дает Юре Сорокину богатейший материал для размышлений о человеке, об истории, о путях развития человечества в опровержение классовых теорий. Но ему замечают:

– Ты не учитываешь маленького пустяка, того, что Махонька – гениальный человек и она сама строит свою жизнь, а не люди. Люди живут по другим законам, и они нуждаются в устроении своей жизни.