Читатель на кушетке. Мании, причуды и слабости любителей читать книги

Ворчание, фырканье и гомон стихают, как только слово берет второй выступающий – доктор Зигмунд Фрейд из Вены. Уже при звуке этого внушающего почтение имени зал собраний погружается в робкое и полное предвкушения молчание. Что же скажет отец психоанализа? Может, он наконец раз и навсегда разрешит загадку половой принадлежности книг? Легко посмеиваться над доктором Шлейном и сравнивать его с Бюваром и Пекюше, но доктор Фрейд, наверняка подумаете вы, – это совсем другая история. Однако не стоит недооценивать дальновидность Флобера: под его сатиру попадают даже самые выдающиеся люди, а еще она звучит как пророчество. В романе есть один эпизод: в нем два чудны́х весельчака, которые поочередно увлекаются сначала медициной, потом химией, геологией, политикой, литературой, психологией, физическими упражнениями, духовными учениями, магией, философией, педагогикой, вознамерились стать археологами. Поэтому они берутся расшифровывать символы, относящиеся к древнейшим эпохам человечества:

В былое время башни, пирамиды, свечи, придорожные столбы и даже деревья означали фаллос, и для Бувара и Пекюше все сделалось фаллосом. Они собирали вальки от карет, ножки кресел, засовы, аптекарские пестики. Посетителей своих они спрашивали:

– Это, по-вашему, на что похоже?

Затем открывали тайну, и если им отказывались верить, они жалостливо пожимали плечами[15].

Через двадцать лет после этих строк Фрейд опубликует книгу «Толкование сновидений», и такое чувство, что он тоже чрезмерно увлекся этими сравнениями: «Все продолговатые предметы, палки, трости, деревья, зонты (аналогия с эрекцией!), все длинные и острые орудия: ножи, кинжалы, пики – служат для изображения мужского полового органа»[16], – пишет он. Заметим в скобках, что сравнение раскрывающегося зонта и эрекции вызывает много вопросов, в частности, какие такие странные зонты окружали Фрейда в его собственном доме, и каким же загадочным образом были устроены его гениталии. Но на этом список не заканчивается. В число фаллических предметов входят пилки для ногтей, женские шляпы, галстуки, аэростаты, водопроводные краны, садовые лейки, карандаши, грибы, светильники с противовесом. «Все сложные машины и аппараты в сновидениях большей частью половые органы», как и все типы орудий, военных и сельскохозяйственных: ружье, револьвер, кинжал, сабля, плуг, молот и так далее. Кроме того, цветы – тоже фаллические символы. А еще волосы. И носы. И маленькие дети. И многие животные: рыбы, улитки, коты, мыши, змеи… Список длинный, но в нем нет книг. Однако нужно всего лишь немного подождать и набраться терпения: ведь через несколько лет, в 1917 году, упоминание о них все же появится в трудах Фрейда. В одном из абзацев книги «Введение в психоанализ», посвященной символическому значению снов. Колодцы, канавы, пещеры, бутылки, шкатулки, пеналы, чемоданы, сумки, корабли, банки – все эти предметы изображают женские гениталии, пишет Фрейд в приложении к своему перечню. Впрочем, «материалы тоже могут быть символами женщины: дерево, бумага и предметы, сделанные из этих материалов, например, стол и книга»[17]. А это уже, сами понимаете, внезапный поворот событий. Выходит, книга – наш карманный символ патриархата – на самом деле изображает женское начало?

Это ассоциативное представление куда менее причудливое, чем можно подумать, и оно довольно давно бытует в сознании как образованных, так и простых людей, – по крайней мере, уже со Средних веков. Больше всех с ним заигрывали поэты елизаветинской эпохи в Англии, и сам Шекспир не смог отказать себе в этом удовольствии. Авторы XVII века со свойственной им игривостью и склонностью к остротам метафорически сравнивают книгу с проституткой, ведь она денно и нощно готова раскрыться перед тем, кто желает покопаться в ее недрах. К тому же английское выражение two-leaved book в прошлом использовалось в качестве эвфемизма для женского полового органа, а значит, все связано.