Чорт в Ошпыркове (сборник)

– Вот это Пантилимон-целитель – от хвори и худобы… Власий – от скотьего падежа… Фролы и Лавры – видишь тут сколько их угодничков-то?

Пташкин показал икону, сверху донизу наполненную снятыми с самыми разнообразными бородами.

– Это все Фролы и Лавры… Направо – Фролы, налево – Лавры – от лошадиных болезней… Божия матерь Покрова – от несчастия всякого покрывает… Георгий – победа и одоление над завистником и супостатом… Это я про Еремку – Еремка мне все грозится – так от него икона поможет…

Так все иконы перебрал: которая от золотухи, которая от градобития, тот святой для овсов, тот святой для травы, от этого клопы мрут, тот для тараканов и пауков помогает. Наконец, добрался до самой главной:

– Неопалимая, матушка!.. Супротив пожара! Был такой в библии куст – мне дельный человек изъяснил – горел этот куст и не сгорал… Вот из этого куста икона и сделана… Так и продавец объяснил – это, говорит, не какая-нибудь – кустарная… Если загорится что – три раза обнеси – и будет там гореть – не сгорать – еще новее станет!

– Ну!? – удивилась баба.

– Вот тебе и иу! Сам видал – он мне тут же и показал: дом – новешенький! Три для горел – был совсем гнилой – а тут и обновился…

– Чудеса господни…

– Чудеса!.. Посредине города и дом-то стоит, вот какая сила!

Все диву дались… И соседи собрались, смотрели – только Еремка один не поверил:

– Эту бы икону вокруг печки носить – и дров не уходило бы… Больно дороги дрова-то стали…

Пташкин богохульные речи и не слыхал будто. Развесил иконы по всей избе – а еще осталось.

– Мы Власия-то к коровам повесим – пусть их молятся… Фролы я Лавры – к лошадям…

– К яслям прибить – съест скотина сено – да, того не зная, и к угоднику приложится… Все-таки, благодать…

Неопалимую решили на сеновал повесить, – всегда пожары с сеновала начинаются.

– Свечки бы поставить…

Пташкин и свечки из города привез – поставили к каждой иконе по свечке, зажгли и легли спать.

Ночью как раз и загорелось – Пташкин еле успел во двор выскочить и Неопалимую достать. Баба кричит:

– Тащи добро-то! Выгоняй скотину!

А Пташкин ей:

– Брось ты, дура! Велико добро – а как в неопалимом огне погорят, все ново будет… И скотина, гляди, помолодеет: нашей Пегашке чай уж пятнадцать годков.

Соседи было с ведрами кинулись – да Пташкин остановил:

– Заливайте у себя, коли так, а мое не трогайте!

Соседям это, конечно, на-руку – тут искры ка крыши падают-впору свои избы отстоять. А Пташкин взял икону да обошел вокруг избы три раза. Огонь будто бы еще ярче от этого разгорелся, но Пташкин не унывал:

– Итак, как горит! Завтра посмотрим, какой у меня домик будет.

Утром одна печка торчит – все сгорело!

Баба у пожарища сидит, плачет:

– Ишь дурак старый, – чего наделал со своими иконами – Грызи теперь свою Неопалимую, хлеб-то весь сгорел!..

Сатирическая тема

Просвещение

Я не против просвещения. Совсем нет. Я понимаю, что при текущем моменте все это очень даже необходимо. Ну, физкультура, скажем, радио там, политграмота что ли… Я всем этим кампаниям вполне сочувствую. Нельзя без этого.

Только одно скажу: и тут осторожность требуется. Правильный подход нужен. Нельзя же так на свежего человека навалиться сразу со всей культурой:

– На, мол, жри. Просвещайся.

R может быть, мы до этой культуры не дошли? Может быть, состояние экономики этой культуре не соответствует? Разве ж не может так быть?

А многие не понимают, и случаются от того некоторые несообразности.

Про себя скажу: сидим мы как-то с приятелями вечерком, в картишки балуемся. Обыкновенная игра – стуколка. Некультурная игра, мы сами понимаем, что не соответствует эта игра условиям момента в смысле текущей политики – а играем. Не приучены к другим играм. И к тому ж очень скромненько играем – потри копеечки. Проиграешь за вечер рубль, много два – и все тут. Пользы, понятно, нет, и некультурно – а по средствам все-таки.

И вот появляется, вы понимаете, заводила. Из Питера, должно – брюки с манжетами, пиджак в клетку, галстух булавкой заткнул – форменный политрук. Ферт, по-нашему.

– Садись, говорю, с нами.

Он и почал честить:

– Как, говорит, это можно, в эдакое, говорит, время, где, говорит, мы живем… Эту игру в столичных центрах давно забросили!

– Мы по-новому не умеем.

– А не умеете, так научить можно. У нас теперь новое дело – политъигра.

И вынимает из кармана колоду – рубашка та же, только фигур совсем нет. Одни цифры стоят, и под каждой цифрой вопрос.

– Вот, – говорит, – вам политколода. Политколода политкарт имеет четыре политмасти: партия, внутренняя политика, внешняя политика, профдвижение. Каждая политмасть – девять политфигур по номерам от первого до девятого. Девять в роде шестерки, а единица – туз.

Мы все рты разинули:

– Вот это ловко!

А он дальше объясняет:

– На каждой политкарте под цифрой вопрос – в вопросах вся политграмота на манер Коваленки.

– А как же играть?