Что губит королев

Едва двор успел справить сороковины по искренне любимой подданными королеве, уделявшей большое внимание богоугодным делам, как Мольтке уже завел с королем разговор о женитьбе в надежде, что новая молодая супруга сумеет отвратить его от беспутства. Ходили слухи, что король горел желанием заключить брак с дочерью самого Мольтке, Катариной-Софией, фрейлиной королевы, но тот, не желая зла собственному дитяти, буквально лег костьми, дабы уклониться от этой высокой милости, чреватой большим несчастьем. Тогда Фредерик заявил, что согласен на брак лишь с английской принцессой. Однако обстоятельства в тот момент сложились таким образом, что в Ганноверском доме не нашлось в наличии девицы в брачном возрасте. Граф Мольтке пустил в ход все свое влияние на короля и сумел-таки протолкнуть нужную, с государственной точки зрения, кандидатуру, немецкую принцессу Юлиану-Марию Брунсвик-Вольфенбюттельскую (1729– 1796). Невеста обладала важными семейными связями, в частности, была свояченицей прусского короля Фридриха Великого, женатого на ее сестре Элизабет-Кристине. Ее брат, герцог Антон-Ульрих (1714–1774), был обвенчан с наследницей престола Российской империи, племянницей императрицы Анны Иоанновны, Анной Леопольдовной. Правда, впоследствии судьба его семьи сложилась более чем печально5, но в пору молодости герцога перспективы этого брака были чрезвычайно обнадеживающими. Несколько поломавшись, король Фредерик, после представления портрета принцессы и ответа на некоторые каверзные, с его точки зрения вопросы, согласился повести эту благонравнейшую из принцесс под венец. Юлиану-Марию настолько спешили утвердить в правах полноправной супруги, что короновали тотчас же после завершения обряда венчания. Вопреки ожиданиям графа Мольтке, вторая жена достигла не большего успеха в попытках отвадить Фредерика от греховного образа жизни, смирившись с ним точно так же, как и его первая супруга. Свой супружеский долг она выполнила очень быстро, родив сына, принца Фредерика. В Дании Юлиану-Марию восприняли с неудовольствием вследствие несоблюдения положенного годового срока траура и популярности покойной королевы Луизы в народе. Она, впрочем, не претендовала на какую-то значимую политическую роль и равным образом не вмешивалась в воспитание своих приемных детей. Тем не менее королева-мачеха регулярно навещала их и с особым вниманием следила за развитием кронпринца, являвшего собой серьезную преграду на пути к наследованию трона ее собственным чадом.

Принц Кристиан рос диким и неукротимым ребенком со склонностью к эпилептическим припадкам, приступы буйства перемежались периодами глубокой меланхолии. Некоторые историки считали это следствием слишком сурового воспитания ребенка, от рождения наделенного хрупкой психикой, его наставником графом фон Ревентлов, другие – последствием рано проявившейся шизофрении. Позднее дополнительную сумятицу в воспитание привнесли разногласия фон Ревентлова с преподавателем французского языка и датской истории принца, швейцарцем Эли-Саломоном Ревердилем, сторонником идей Просвещения и гуманного подхода к взращиванию детей. Лучшие придворные умы в подобные тонкости не вникали и решили, что женитьба заставит неуравновешенного юношу остепениться. Сначала речь шла о старшей сестре Каролины-Матильды, принцессе Луизе-Анне, но датский сват, посол граф фон Ботмер, пронюхал, что у девушки неважное здоровье, и было решено настаивать на кандидатуре Каролины-Матильды. Забегая вперед, следует сказать, что опасения графа Ботмера оказались не беспочвенными: в 1768 году принцесса Луиза-Анна скончалась. Внешне невеста выглядела вполне привлекательной: стройная цветущая блондинка с безупречной белой кожей и большими голубыми глазами – наилучшие данные для женщины восемнадцатого века. Хотя для своего юного возраста Каролина-Матильда имела вид вполне зрелой девицы, на самом деле она еще не пришла в детородное состояние, главное условие, которое требовалось от принцессы. По совету придворных врачей ее принялись пичкать говядиной и портвейном, а потому процесс помолвки затянулся на два года.