Что я натворила?

Женщина поднесла руку ко рту, и из ее пальцев выскользнула газета. Сердце Кейт забилось так быстро, что у нее даже закружилась голова. За столиком сидел ее сын.

Том поставил рядом с кружкой Доминика еще одну чашку чая и тихо исчез.

— Здравствуй, мама.

— О, мой бог! Дом!

Кейт подбежала к сыну и провела рукой по его спине; другой рукой она прижала его к себе крепко-крепко. Прикосновение Кейт было деликатным, нерешительным, не только потому, что она не знала, какие чувства испытывает сейчас Доминик, но и сильно боясь, что он может исчезнуть. Она так много раз представляла себе сцену их встречи, что невольно подумала — уж не приснилось ли ей это. Нет, не приснилось. На кухне «Перспектив-Хаус» сейчас сидел ее сын Доминик, из плоти и крови, живой и настоящий.

Она вдохнула пьяняще-знакомый запах его кожи.

— О, Дом, только посмотри, какой ты стал взрослый! Какой ты красивый! Как замечательно, лучше и придумать нельзя!.. Как же я по тебе скучала!

Все слова, что Кейт сказала, показались ей слишком грубым преуменьшением. Никакими словами невозможно было описать, как ей было тяжело столько времени провести вдали от собственных детей — любое слово тут было бы слишком невыразительным.

— Ты меня сейчас раздавишь, — произнес Доминик.

— Извини, милый.

Кейт села в кресло напротив сына. Она разглядывала его, своего маленького ребенка, который за это время превратился в мужчину. На нем были джинсы и толстая белая хлопковая рубашка, и он действительно выглядел замечательно. Его мускулистые предплечья были покрыты темными волосами. Кейт вспомнила его крохотные ручки с полупрозрачными татушками с Человеком-пауком — тогда они купили ему жевательную резинку «с сюрпризом», и в пачке были переводные картинки. Она как сейчас помнила, какие у Доминика были худые, веснушчатые ручки, выглядывавшие из-под рукава полосатой футболки, болтавшейся свободно, — никаких там бицепсов, трицепсов и прочего. Как давно это было? Десять лет назад? Нет, двадцать. Боже мой, и куда эти годы улетучились? Нескладная фигура подростка теперь превратилась в мускулистое тело мужчины, волосы стали гуще и темнее, и теперь он был уже не угловатым, а округлым и мощным.

Конечно, физические изменения были очень заметными, но Кейт еще и сразу поняла, что ее сын совсем преодолел границу между необразованным подростком и мужчиной, который много за что должен был отвечать. Взгляд Доминика уже не был полным далеких фантазий взглядом юноши; теперь он стал более робким, сын Кейт смотрел как бы исподтишка. Все его тело походило на сжатую пружину, готовую в любой момент раскрыться. Раздражительный, нервный, ее сын говорил слишком быстро, а шутки его стали более циничными и едкими. Глядя на теперешнего Доминика, Кейт подумала: сын похож на загнанного в угол дикого зверя, готового наброситься на любого, кто осмелится к нему приблизиться.

— Поверить не могу, ты здесь… Просто не могу поверить. Мне столько нужно сказать тебе, Доминик, но я не знаю, с чего начать — дурацкая ситуация, да, потому что каждый день, с тех пор как мы в последний раз виделись, я только и делала, что планировала нашу встречу. Я так счастлива. Ты надолго приехал?

Боязнь снова потерять сына уже оказалась сильнее, чем все ее самые драгоценные воспоминания о моментах, которые они провели вместе.

— У меня есть пара свободных комнат. Чем дольше ты останешься, тем лучше мы проведем время. Голодный? Как добрался? Ты ведь на машине приехал? Франческа говорила, что у тебя есть машина. Ах, я чувствую себя прямо-таки ребенком! Я так взволнована! Как там Лиди?

Слова лились из уст Кейт ручьем.

— Нет, остаться не останусь, но спасибо. У Лидии все хорошо, спасибо, что поинтересовалась. Она прекрасный художник, все восхищаются ее работами, и вполне заслуженно; она очень талантлива, — сказал Доминик.

Кейт категорически не понравилось то, как он поблагодарил ее — вежливо, как будто кого-то постороннего. В ответе Доминика не было тепла. О сестре он говорил покровительственным тоном, в котором сквозила насмешка, и, казалось, он спрашивал: «Какое это имеет отношение к вам?» Кейт решила не говорить, что видела работы Лидии и что восторженные отзывы та определенно заслужила.

— А ты, Дом, чем занимаешься? Все еще работаешь с Люком и Джерри? — спросила она, уже с меньшим рвением.

— Да, мы занимаемся недвижимостью — покупка и продажа, ремонт, дизайн интерьера, всякое такое. Дела идут неплохо.

— Боже мой, как здорово! Правда, немного схематично. Но ты так вырос, стал таким… Таким красивым, Дом. Я всегда знала, что таким ты и будешь. Ты встречаешься с кем-нибудь? — выпалила Кейт.

Доминик ответил что-то расплывчато. Да, недавно он неплохо провел время с очередной красоткой, но все это было так мимолетно. Какая девушка задержалась бы рядом с ним, зная его историю? Но об этом говорить Кейт Доминик не собирался. Вместо этого он оглядел комнату, в которой они сидели.