Что я натворила?

Схватив ее за ягодицы, мужчина прикоснулся губами к шее девушки, вдыхая молодой, свежий аромат ее тела. Скользнув своими ручищами под тонкую ткань ее футболки, он сделал несколько круговых движений. Таня медленно обернулась, глядя на мужчину, с которым собиралась переспать. Какой же он старый. Девушка рассмотрела его морщины и складки, его неровную и жесткую щетину.

Ей было смешно, до какой степени Родни не умел целоваться. Она думала, что такой взрослый мужчина должен быть настоящим экспертом по поцелуям, но нет. Тане этот незнакомец казался огромным. Это был настоящий великан, которого она намерена была завалить. Он так смешно себя вел — дергался и хватал ее, явно от нетерпения. Таня ухмыльнулась — ну надо же, все они одинаковые, как дойдет до дела, будь им двадцать, тридцать, сорок или пятьдесят… Сейчас главным было удовлетворение насущной потребности, желания. И она могла дать ему то, что он хотел. Если отвлечься от внешности, все ее любовники были очень и очень похожи.

Они легли на липкий красный линолеум. Здесь ужасно воняло пивом и вином. Родни не говорил Тане ласковых слов, не гладил ее по волосам и не шептал что-то трогательное в момент экстаза. Нет, они занимались любовью, как животные, жестко, почти агрессивно.

Таня хихикнула в плечо Родни, покрытое клетчатой тканью пиджака, в плечо человека уже пожилого, потерявшее былую форму. Она наслаждалась короткими мгновениями своей над ним абсолютной власти. Девушка прямо светилась от восхищения, что занималась любовью с местным воротилой, который любил мощные автомобили и крепкие сигары и ценил всякие мелочи жизни. Ей казалось, что рядом с ним и она стала чуть более утонченной.

Тане хотелось, чтобы все было не так быстро, хотелось услышать хоть одно ласковое слово. Но все было тщетно.

Эйфория длилась недолго. И вот они уже, отряхиваясь, поправляли одежду. Все это — в тишине, причем не в неловком молчании, а, судя по лицу Родни, в тишине, порожденной отвращением.

Таня вдруг перестала чувствовать себя всемогущей. Вместо этого пришло знакомое до боли чувство ненависти к самой себе.

Родни помахал связкой ключей, как бы говоря Тане, что пора расходиться. Она была совершенно унижена — этот гад ни слова не проронил. А лишь звякнул этими металлическими фиговинами, как обычно делают, чтобы успокоить ребенка или собаку. И вдруг он потянулся к ее лицу, и Таня так надеялась ощутить нежное прикосновение. Но Родни всего лишь ущипнул ее за щеку, как можно было ущипнуть непослушного племянника или нашкодившего школяра.

Он остановил машину у самого съезда к «Перспектив-Хаус». Едва Таня успела вылезти, как джип умчался прочь. В окнах гостиной был заметен свет ламп, оставленных Кейт. Таня повернула ключ в замке.

Кейт лежала на диване, укутавшись в одеяло, и читала. Заметив Таню, она улыбнулась:

— Привет, милая. Хорошо провела вечер?

— Да, неплохо. Если в твоем понимании заняться сексом за барной стойкой — значит хорошо провести вечер.

Таня хотела поддеть женщину, спровоцировать ее.

Кейт села, спустив ноги с дивана. «Жена путешественника во времени» внезапно стала для нее куда менее интересной, чем то, что сказала Таня.

— Ну нет, не считаю. Я предпочитаю по старинке, и пусть уж тогда будет хоть какой-то флирт.

Кейт отказалась заглотить Танину приманку. Она уже видела и слышала все это раньше с другими. И прогнала прочь грозившие сорваться с языка вопросы. Кто он? Зачем? Ты в порядке? Тебе не больно? Ты рада?

Кейт убрала одеяло в сторону и закрыла книгу. Генри Детамблу придется пока затеряться во времени, пока Кейт снова не нащупает его след в следующий раз. Она знала, что он поймет, учитывая, что она все время оставляла книгу в самый ответственный момент.

— Ну, раз уж ты дома и с тобой все в порядке, садись ко мне, — улыбнулась она.

Таня села на диван рядом с Кейт. Она тихо плакала. Обычно девушка не позволяла себе поддаваться подобной рефлексии, но сейчас выходило, как будто, оказавшись в этом прекрасном месте, она ожидала, что жизнь будет совсем другой, что она сама сможет стать иной. Но нет. Таня осталась прежней. Что в прошлой жизни, что в этой, она всегда была, есть и останется девушкой, которая дает мужчинам то, что они хотят, той, что умеет соблазнить, но не любить.

— О, Кейт, Кейт…

— Все хорошо, милая, ты дома и в безопасности.

Кейт прижала девушку к себе и проговорила куда-то ей в макушку:

— Вот увидишь, утром будет гораздо лучше. Все пройдет. Иди спать.

Кейт улыбнулась, вспомнив, что этот совет ей тоже когда-то кто-то дал.

Они сидели так, пока Таня не уснула. Кейт аккуратно высвободилась. Тане нужно было сейчас погрузиться в сон, чтобы убежать от этого жестокого мира. Кейт накрыла девушку одеялом из овечьей шерсти и подложила ей под голову мягкую подушку. Теперь та могла спать спокойно.

* * *

— Всем доброе утро!

Том был в хорошем настроении.

— Только что видел Родни, вышагивал по своей яхте. Вот же ж форменный болван — то на мотоцикле своем дебильном рассекает, то теперь везде суется с этой посудиной!