Что мы пожираем

Я последовала за ним в маленькую ванную комнату с экстравагантной медной ванной, мягкой скамьей и широким зеркалом.

– Садись.

– Правда? – спросил он, но сел.

– Правда, – я намочила тряпку и нашла его бритвенные принадлежности. – Ты мне доверяешь?

– Конечно, – сказал он. – Но делала ли ты это раньше?

Я положила ладонь ему на щеку и запрокинула его голову назад.

– Только с мертвецами.

Он рассмеялся.

Я прижала обе руки к его щекам, чтобы согреть его кожу. Он вздрогнул; я увидела, как он стремительно краснеет. Я постучала его по носу и нежно помассировала его лицо. Когда я отстранилась, он зашевелился.

– Сиди спокойно, – сказала я и откинула его голову назад, пока его макушка не прислонилась к моему животу. Я намылила ему щеки.

Он закрыл глаза.

– Каким был твой первый контракт?

– Мама была ранена, – я провела большим пальцем по его губам и смахнула мыло. – Я хотела ее исцелить. Получилось только остановить кровь, но я была в восторге.

– Я сделал то же самое, – сказал он. – Конечно, по другой причине. Использовать творцев без разрешения в королевских владениях запрещено, но моя мать казалась такой умной. Я так хотел, чтобы у меня получилось показать ей, что я умею.

– Алистер, – я подняла лезвие. – Почему правила были так важны?

– Большинство из них придумала моя мать, – тихо сказал он. – Когда мы были детьми, это казалось игрой, но в конце концов я понял, что это было сделано, чтобы убедиться, что отец не будет на нас сердиться.

– Она защищала вас. – Я провела лезвием по его щеке, и скрежет металла о кожу эхом отозвался в тишине. – Алистер, то, что я сделала…

– Ты была права. Она была опасна в худшем смысле этого слова. – Он приоткрыл один глаз. – Давай не будем говорить об этом?

– Конечно.

Он закрыл глаза. Я плавно водила бритвой по его лицу. Слои мыла сошли с его щек, и я мягко коснулась его подбородка. Кожа на его шее натянулась, он свел бедра. Я сжала пальцами его подбородок и медленно провела лезвием бритвы по его горлу. Он не вздрогнул, а я его не порезала. Закончив, я провела по его щекам и шее тыльной стороной ладони.

– Почему ты никогда не использовала своих творцев? – спросил он, протягивая руку, чтобы коснуться меня.

Я отложила лезвие и вытерла ему лицо.

– Мама боялась, что Расколотый суверен найдет меня. Я хотела быть невидимой. Хотела, чтобы моя жизнь не была связана с тем, что я могла сделать для других.

– Звучит неплохо, – прошептал он. Он схватил меня за руку, подвел к кровати и усадил на край. – Нам надо поговорить. Но не о Двери. О нас.

– У тебя есть дела, – сказала я, все еще держа его за руку. – Тебе нужно исследовать Двери, приносить в жертву людей…

Он опустился передо мной на колени и прижался щекой к моим ногам.

– Ты когда-нибудь думала о том, чтобы убить меня, как мы убили мою мать?

«Мы» – такое простое, короткое слово.

– Нет, – сказала я. Я потянула его наверх и усадила его рядом с собой. – Это было бы пустой тратой времени.

Он обнял меня и положил голову мне на грудь.

– Иногда я думаю то же самое о тебе. О чем еще ты думаешь, Лорена Адлер? Расскажи мне все.

– Хорошо, но я хочу, чтобы ты рассказал мне о себе.

– Едва ли это честная сделка, – пробормотал он, но не смог скрыть дрожь. – Думаешь, я плохой человек?

– Да. – Я запустила пальцы в его волосы.

– Да, – вздохнул он. – Наверное, ты права.

Глава тридцать шестая

Яркие алые лучи рассветного солнца пробивались сквозь вентиляционную решетку на потолке и ползли по кровати солнечными зайчиками. Я выбралась из объятий Алистера. Во сне мы перевернулись: его голова покоилась на моей икре, а моя была прижата к его ступне.

За всю ночь он ни разу не потребовал чего-то большего.

– Не уходи, – сквозь сон пробормотал он. От его теплого дыхания у меня по спине побежали мурашки.

Я потянула его за палец.

– Нам нужно подготовиться.

Я ушла из его комнат, чтобы переодеться. Шорохи оживающего дворца только усиливали мое беспокойство. Здесь столько людей. Столько потенциальных смертей.

Все пройдет как надо. Все должно пройти как надо.

Когда я вошла в зал суда, Уилл и Джулиан уже были там. Уилл наклонился и что-то прошептал на ухо сыну. Джулиан бросил на меня быстрый взгляд. Я направилась к ним, отметив, что все двенадцать членов совета со знаками на груди уже сидели на своих местах. Совет собрался в полном составе. Едва заметно улыбнувшись, я села рядом с Джулианом. Солдаты, окружавшие комнату, не были одеты в красно-черную форму Уирслейнов. Я коснулась руки Джулиана.

– Как ты? – спросила я, не глядя на Уилла.

Если Уилл и советники верили в свою цель настолько, что были готовы ради нее убивать, тогда они могли ради нее и умереть. Один раз и они могли стать жертвами.

– Хорошо, – сказал Джулиан. Он схватил меня за руку и улыбнулся, как будто не было этих последних недель. – Я скучаю по тебе. Я скучаю по нам. Я как будто не в себе.

Я тоже была не в себе, но это было необходимо – всем нам, а не только кому-то из нас.

– Я тоже.

Когда-то мы были хорошими друзьями. Но Джулиан, который сейчас сидел рядом со мной, был совсем не тем Джулианом, которого я любила. Цинлира изменила его.