Популярным в последнее время в устах политиков стало выражение “все мы в одной лодке”. Так, в краткой и образной форме, определяется сущность народного интереса, который требует преодоления разногласий. Действительно, доплывет ли лодка до берега, если один налегает на весла, другой во всю раскачивает ее, а третий пытается заделать пробоину?! Как бы ни враждовали они между собой, им придется договориться друг с другом, чтобы доплыть живыми и невредимыми.
Необходимо также понимать, как соотносятся понятия “народ” и “этнос”. Народ может включать в себя несколько этносов. При этом один этнос в составе народа может преобладать, как, например, во Франции. Бывает же и так, что в состав народа входят сразу несколько этносов. Примером тому могут служить такие этнически “пестрые” народы, как народ США, России. В любом случае важно помнить, что этнически однородных, “чистых” от каких-либо других “национальных примесей” народов сегодня в мире практически нет. Вот почему, анализируя современную белорусскую политику, необходимо правильно пользоваться понятиями “народ Беларуси” и “белорусы”. В первом случае чаще всего речь идет о всех людях, населяющих Республику Беларусь, белорусах, русских, поляках, украинцах, литовцах и т.д. Во втором случае, как правило, имеется в виду белорусский этнос.
Политические институты
Социальные общности от самых малых социальных групп до народа составляют, напомним, вторую категорию персонажей политики. Принимая в ней участие, они, как правило, создают политические институты.
На первый взгляд может показаться, что политические институты играют первые роли в политическом театре. Их участие более заметно, чем участие социальных общностей. Приведем лишь один пример. Если такая социальная группа, как студенчество хочет заявить о себе и стать заметным персонажем политики, она должна создать свою партию, движение, ассоциацию, т.е. свой политический институт.
Создается впечатление, что политику делают исключительно политические институты, а социальные общности составляют только фон их деятельности. Но такой вывод был бы слишком поверхностным. Ведь обе категории персонажей политики и социальные общности, и политические институты объединяют одних и тех же людей. В только что приведенном нами примере студент это и представитель социальной общности, и представитель соответствующего политического института (если он, разумеется пожелает быть таковым).
Предпосылки для возникновения политических институтов создаются социальными общностями. Осознав свое особое место в социуме, социальные общности нуждаются в организации, которая могла бы в четкой и концентрированной форме выразить ее позицию, рассказать о ней другим и в случае необходимости защитить. С другой стороны, именно с помощью политических институтов люди быстрее осознают, что они не просто разрозненные единицы, но еще и народ, нация, класс, группа. Так, предположим, в той же студенческой среде может появиться группа активистов, которые создают свою партию, формулируют определенные требования, выдвигают программу действий. И зачастую случается так, что их сверстники, которые и не пробовали задумываться о своем положении в обществе, вдруг начинают осознавать, что они особая группа, с особым положением и особыми запросами.
Таким образом, политические институты это не равнодушное зеркало, пассивно отражающее интересы социальной общности, и не просто “рупор” для громкого по
вторения ее требований. Эти институты являются активными персонажами политики, воздействующими и на социальные общности, и на отдельных людей.
Подведем итоги
Итак, персонажи политики весьма разнообразны и многочисленны. При этом каждый персонаж
—от конкретного человека до целого народа в ней важен и необходим.