Что охотится в тени

– Не обманывай себя, считая, что можешь обращаться ко мне по имени только потому, что я видела, как ты трахаешь похожих на меня женщин, – огрызнулась я в ответ, поднимая меч, чтобы направить на него. – Ты просто не представляешь, кем я стала, и я не собираюсь никому это объяснять. Но могу сказать с абсолютной уверенностью, что все шансы уйти живым исчезли у тебя в тот самый момент, когда твои люди прикоснулись к моей матери. И теперь ты проведешь последние минуты своей жизни, зная, что последним, что ты увидишь, будет мое лицо. А потом я отправлю тебя к Отцу для окончательного суда.

– Ты что, думаешь, что успеешь сразиться с двумя Стражами до того, как они убьют твою жалкую мать и тебя? Боюсь, что тебе привили слишком высокое чувство собственной значимости. Ты – просто шлюха фейри, и больше ничего, – выплюнул лорд Байрон, и земля вместе с водой впитала в себя и его плевок.

Несмотря на то, что под змеей у меня в руке гудело железо, мой Виникулум потемнел, закрученные линии теней заволновались, извиваясь, когда я погладила ворсистые золотые нити вокруг себя. Они вздрогнули, как будто тоже не хотели откликаться на мой призыв, но потом наконец позволили мне коснуться их пальцами и потянуть. Магия у меня за спиной прикоснулась к ближайшему телу. Оно поднялось с берега океана, и я почувствовала его присутствие. Мертвая морская ведьма восстала из волны, которая должна была стать ее холодной сырой могилой.

– Было бы мудро проявить осторожность и подбирать слова, когда говоришь со мной. Бог Мертвых не любит, когда люди оскорбляют его половину, – сказала я.

Тело морской ведьмы шагнуло вперед, и меня охватило уже слишком знакомое чувство, когда какая-то искаженная часть меня затанцевала, проникнув в нее. Эта часть будто заменила покинувшую тело душу, ту ее часть, которая задержалась, плавая в воздухе вокруг нас в ожидании погребения или сожжения.

В ожидании перевозчика, который доставит ее в Пустоту.

Там, где должно было быть ее сердце, зияла дыра. Его выгрызли напавшие на нее змеи. Даже ведьма не могла выжить без сердца. Я почувствовала пустоту и заполнила ее собой – своей целью, своей решимостью. Она медленно шагала вперед, приближаясь к своим сестрам-ведьмам, которые в ужасе смотрели на нее. Убить кого-то, кого ты любил, даже зная, что он или она уже ушли, было сложной задачей, которая по плечу немногим.

Это была дилемма, которая могла свести с ума любого, кто не имел дела с мертвыми. Они не знали, что им делать, как поступить. Сомневались, и эти сомнения, сомнения в собственных инстинктах в результате приведут к концу всего, что они любили.

Потому что мертвых не волнуют живые, и оживший женский труп просто удовлетворит мою потребность в крови. В мести. Послужит моему желанию увидеть, как горит мир вокруг.

Одна ведьма все еще отбивалась от оставшихся змей как раз там, где когда-то был сад, в котором я трудилась всю свою жизнь. Мертвая напала на последнюю оставшуюся ведьму. А я сделала шаг вперед к лорду Байрону, зная, что с ведьмами на данный момент покончено.

– Бросай меч, или я перережу ей горло, – сказал Страж Тумана, глубже вонзая лезвие в шею моей матери.

Из-под острия заструилась вязкая жидкость, окрашивая железное лезвие кровью. Я разжала пальцы, выпустив рукоять меча, чувствуя, как змея у меня на плечах убирает свое тело с оружия, которое падает на землю у моих ног с тяжелым стуком.

Магия Альвхейма перекатилась через границу и теперь танцевала у меня на коже, пробудив ту часть меня, что томилась под меткой, – тьму, запятнавшую мне душу. Я наклонила голову набок, пальцы у меня обожгло льдом, глаза почернели.

– Отойди от нее. Мы оба знаем, что вам нужно что-то гораздо сильнее, чем человеческая женщина, чтобы восстановить Завесу.

Я взглянула туда, где ведьма сражалась со своей мертвой сестрой, сделала скручивающее движение рукой, и тело упало на землю, превратившись в груду плоти. Оставшаяся ведьма, тяжело дыша, наклонилась вперед и, положив руки на колени, уставилась на меня. Ее пальцы дернулись, на поверхности воды образовалась рябь, когда она что-то монотонно забубнила себе под нос.

– Лучше используйте меня, – сказала я, снова переводя взгляд на лорда Байрона.

Лучше пусть я умру у Завесы. Отдам свою жизнь за создание еще одной – только бы спасти мою мать. В истории моей жизни, наверное, сменился злодей, сместив с пьедестала лорда Байрона – мой самый страшный кошмар, превратив его в пустяк, о котором едва ли стоило думать. Но некоторые судьбы высечены на камне, и меня привели сюда нити моей.

– Использовать тебя? – спросил Байрон, делая осторожный шаг ко мне. – И с чего бы тебе соглашаться на такое?

– Потому что я люблю свою маму. Очень сильно люблю. Мы оба знаем, что тебе этого никогда не понять. Ты даже себя ненавидишь. И стал воплощением всего, что ненавидел в детстве, – сказала я, и этот ответ резонировал внутри меня.