Что случилось этим летом

– Ты откусил от меня кусочек, и, даже если ты решишь, что я тебе на самом деле не нравлюсь, ты будешь благороден и съешь все целиком. Ты ничего не можешь сделать наполовину. Все или ничего. Если я пирог, ты должен мне сказать. Ты не можешь просто продолжать есть и есть… а я пьянее, чем думала.

Да, она была пьяна, но ее беспокойство было искренним. Об этом свидетельствовал несчастный тон голоса, и это встревожило его. Не потому, что это было правдой – не было ни толики, она ведь женщина, а не какой-то дурацкий пирог. Ее беспокойство взволновало его, потому что она не чувствовала себя в безопасности. Пока еще нет. И ему нужно было найти способ это исправить.

– Поедем домой, – повторил он.

– Ладно. Но мне нужно убедиться, что Опал подвезут.

Пайпер побежала посовещаться с группой женщин, несколько раз обняла каждую из них и вернулась. Брендан обхватил ее за плечи и вывел из бара. Он припарковал свой пикап у входа и теперь отпер его, подсадил Пайпер на пассажирское сиденье и пристегнул. Когда он забрался на водительское место, она сидела, откинув голову на сиденье, и изучала его.

– Мы поговорим о том, что ты сказала. Утром. Когда у тебя прояснится в голове и ты запомнишь, что я отвечу.

– Наверное, это хорошая идея. Прямо сейчас я чувствую себя очень откровенной.

– Я испытываю искушение попросить тебя поделиться своими откровениями, чтобы знать, с чем мне придется спорить. Но я не хочу, чтобы назавтра пожалела о своих словах.

Она молчала. Он выехал на дорогу и повернул направо.

– Ты говоришь о том, чтобы быть со мной, как о какой-то борьбе.

– В каком-то смысле так оно и есть. Но я благодарен за то, что борюсь именно я.

Он чувствовал, как она изучает его профиль.

– За тебя тоже стоит бороться. Если бы тебя сослали в Лос-Анджелес на три месяца, я бы сделала все, чтобы удержать тебя там. – Она сделала паузу. – Однако ничего не сработало бы. Тебе бы не хватало в нем чего-то настоящего. Ты бы его возненавидел.

– Ненависть – слишком сильное слово, дорогая. Там была бы ты.

– Эх, – махнула она рукой. – Там тысячи таких, как я.

Брендан фыркнул в ответ на ее шутку. Но тут же понял, что она говорит серьезно.

– Пайпер, нет никого похожего на тебя.

Она улыбнулась, как будто это была шутка.

– Пайпер.

Она выглядела пораженной его тоном.

– Вау. Что?

Он свернул на обочину, затормозил и остановил машину.

– Ты меня слышишь? – Он протянул руку, чтобы приподнять ее подбородок. – Нет никого похожего на тебя.

– Почему ты так разволновался?

– Потому что я… – Он провел рукой по волосам. – Я считал, что у меня есть интуиция. Что я неглуп. Но я продолжаю сталкиваться со все новыми важными ситуациями, в которых я оказываюсь слеп. С тобой. Ты очень важна. А я решил, что ты безответственная. И не считал, что тебе может найтись место в Вестпорте. Но дело в чем-то большем, да? Ты думаешь, у меня к тебе просто мимолетный интерес? Что он может просто измениться, как ветер?

– Все остальные так и поступают! – Ее глаза вспыхнули. Болью, с раздражением. – Не только парни. Мои друзья, мой отчим. Я цвет этого сезона и сегодня пользуюсь спросом, а завтра я выставлена на продажу в Маршаллсе[37]. Я просто… сиюминутна.

– Не для меня. – Боже, ему захотелось встряхнуть ее, поцеловать и снова встряхнуть. – Не для меня.

Она вырвала подбородок из его пальцев и откинулась на спинку сиденья.

– Мы можем просто поговорить об этом завтра, как ты предлагал?

Брендан снова завел машину.

– О, мы обязательно об этом поговорим.

– Хорошо! Может быть, я подготовлю несколько тезисов для обсуждения.

– Я тоже, детка.

Когда они ехали мимо «Безымянного», она издала тихое восклицание и шмыгнула носом.

– Что? – спросил он, смягчая тон.

– Вспомнила, как ты послал Эйба прибить пенопласт с эффектом памяти к верхней койке. Ты на самом деле очень заботливый и замечательный, и я не хочу с тобой спорить.

Он чуть было тут же не выпалил: «Я люблю тебя», но в последнюю секунду сдержался. Момент был слишком нестабильным, чтобы бросать это признание в смесь того, что они успели друг другу наговорить, но он опасался, что не сможет долго держать это в себе.

– Я тоже не хочу с тобой спорить, Пайпер. Все, что я хочу сделать, – это привезти тебя домой, одеть в одну из моих рубашек и выяснить, храпишь ты или нет.

Она ахнула, ее глаза снова слегка заискрились смехом.

– Я не знаю.

– Посмотрим.

– У тебя есть тосты и обезбол?

– Да.

Минуту спустя они въехали на подъездную дорожку к его дому. Брендан вышел, обогнул машину, чтобы помочь ей выйти, и улыбнулся, когда она растаяла в его объятиях. Он обнял ее, покачивая на руках в темноте, что, по его мнению, могло быть молчаливым взаимным извинением за то, что они спорили по дороге домой. И он хотел заниматься этим всю оставшуюся жизнь. Забирать ее с вечеринок с девочками, делать так, чтобы она становилась рядом с ним мягкой и податливой, быть ее мужчиной.

– Ты даже не собираешься целоваться со мной сегодня вечером, да? – спросила Пайпер голосом, приглушенным его плечом. – Ты, наверное, считаешь, что так ты воспользуешься мной.

Брендан вздохнул.

– Ты все правильно поняла.