Что случилось этим летом

Она так мало ощутила при виде медной статуи – что, если то же самое произойдет и сейчас? Что, если ее отстраненность от прошлого задела Опал и теперь женщина разочарована? Она явно уже достаточно натерпелась и без Пайпер.

Тем не менее не помешало бы узнать немного больше о Генри Кроссе, человеке, который стал ее с Ханной отцом. Об этом человеке люди говорили с тихим уважением. Этого человека почтили памятником в гавани. Ведь так? Только сегодня утром во время пробежки она увидела венок из цветов, возложенный к его ногам. Ее мать была права. Он был сам Вестпорт. И хотя Пайпер испытала меньше эмоций, чем ожидала, когда впервые посетила медную статую, ей определенно было любопытно о нем узнать.

– У вас осталось что-нибудь после Генри? Может, несколько фотографий?

– Я надеялась, что ты спросишь. – Опал вскочила, двигаясь чертовски быстро для женщины ее возраста, прошла в гостиную и достала коробку с полки под телевизором. Снова села на место и сняла крышку, пролистала несколько листков бумаги и вытащила конверт с надписью «Генри». Подвинула его через стол к Пайпер.

– Смотри.

Пайпер повертела конверт в руках, мгновение поколебавшись, прежде чем открыть его. Оттуда вывалилось старое рыбацкое удостоверение с зернистой фотографией Генри в ламинированном уголке, бо́льшая часть его лица была скрыта повреждениями от воды. Там была фотография Морин, на двадцать пять лет моложе. И маленький снимок Пайпер и Ханны, прикрепленный скотчем к оборотной части фотографии.

– Они были в его койке на «Делле Рэй», – объяснила Опал.

У Пайпер стиснуло горло.

– О, – выдавила она, проводя пальцем по загнутым краям фотографии, на которой были запечатлены она и Ханна.

Генри Кросс не был призраком; он был человеком из плоти и крови, с сердцем, и он любил их всем этим сердцем. Морин, Пайпер, Ханна. Опал. Были ли они частью его последних мыслей? Было ли это безумием – чувствовать, что они бросили его? Да, он выбрал опасную работу, но все равно заслуживал того, чтобы о нем помнили люди, которых он любил. Его помнила Опал, но как насчет ближайших родственников?

– Он был решительным человеком. Ему нравилось спорить. Нравилось смеяться, когда споры заканчивались. – Опал вздохнула. – Твой отец любил тебя до безумия. Называл своей маленькой первой помощницей.

То чувство, которого Пайпер не хватало у памятника… Оно нахлынуло сейчас медленным приливом, и ей пришлось моргнуть, чтобы избавиться от внезапно подступивших горячих слез.

– Прости, если это оказалось слишком, – сказала Опал, нерешительно кладя руку на запястье Пайпер. – У меня не так много гостей, и большинство моих друзей… Ну, это сложно…

Пайпер оторвала взгляд от фотографии, на которой были она и Ханна.

– Что – сложно?

– Что ж. – Опал уставилась в кофейную кружку. – Люди склонны избегать скорби. Любого горя. И нет никого, у кого было бы больше горя, чем у родителя, потерявшего ребенка. В какой-то момент, наверное, я решила избавить всех от своих страданий и стала оставаться дома. Вот почему я вызываю парикмахершу на дом. – Она рассмеялась. – Не то чтобы кто-то видел результат.

– Но… вы такая милая, – сказала Пайпер, закашлявшись от эмоций, вызванных фотографиями. – Люди не должны избегать вас, Опал. Вы должны выбраться отсюда. Ходить по барам. Показать мужчинам Вестпорта, где раки зимуют.

Глаза бабушки заискрились весельем.

– Держу пари, это больше по твоей части.

Пайпер улыбнулась.

– Пожалуй, ты права.

Опал неуверенно покрутила в руках кружку.

– Не знаю. Я привыкла быть одна. За последние годы я ни с кем, кроме Барбары, так много не говорила. Может быть, я разучилась общаться. – Она вздохнула. – Я все же подумаю об этом. Действительно подумаю.

Предложить этой женщине отношения не было мелочью. Это была ее бабушка. Это не просто мимолетное знакомство. Оно может стать обязательством на всю жизнь. Связью с реальностью.

– Хорошо. И когда ты будешь готова… я буду твоей группой поддержки.

Опал с трудом сглотнула и опустила голову.

– Договорились.

Какое-то время они сидели в дружеском молчании, пока Опал не посмотрела на часы и не вздохнула.

– Ужасно люблю Барбару, но эта женщина не постояннее, чем погода…

Пайпер поджала губы, изучая коротко остриженные седые волосы женщины.

– Что ты собиралась сделать?

– Просто подстричься, как всегда.

– А. – Пайпер встала позади Опал. – А можно, я попробую?

– Пожалуйста!

Пайпер запустила пальцы в волосы Опал и попробовала текстуру.

– Ты этого еще не знаешь, Опал, но ты находишься в обществе косметического гения. – Губы Пайпер изогнулись в улыбке. – Ты никогда не думала о том, чтобы сделать «Фо Хок»^[29]?

Через двадцать минут Пайпер сотворила Опал гладкий, едва заметный холмик по центру головы, воспользовавшись отсутствием недавней стрижки, скручивая и укладывая седые пряди. Затем они вытащили набор косметики Мэри Кей, который Опал купила у ходящей по домам продавщицы, что и привело к ее нынешней подозрительности в отношении подобных торговцев. Прическа и макияж сделали ее потрясающей.

Пайпер получила огромное удовольствие, передавая Опал зеркало.

– Ну как?