Что случилось прошлой ночью

Мне хочется подождать. Побыть еще несколько минут в этом пространстве и времени, где мне не сказали всей правды. Где слова, которые Эйден произнес на допросе, не имеют надо мной никакой власти. Ведь затем моя жизнь – в очередной раз – изменится бесповоротно.

Закрываю глаза и вижу лицо Эйдена. Его зеленые глаза. Знакомую улыбку.

Меня переполняют чувства, но вместо запутанной паутины различных эмоций главенствует лишь одна. Чистейшая. Это не печаль. Не нежность. Даже не любовь.

Внутри меня все кипит от гнева.

Ревет от ярости.

Мне хочется кричать. Хочется пробить дыры в стенах этой комнаты, опрокинуть стол и разбросать стулья. Если Эйден все еще здесь, заперт в камере в этом здании, я хочу, чтобы он знал. Я хочу, чтобы он услышал, что он сделал.

Но гнев затухает при одной мысли. Фрейя. Мне нужно знать. Мне нужно знать, что он сделал с тобой.

– Вы можете пойти со мной? – спрашиваю я.

– Конечно, – соглашается Оливия, как будто это ее личное желание, а не работа.

Всего несколько часов назад я терпеть не могла эту женщину и ее неторопливую, снисходительную манеру говорить. Но теперь она – все, что у меня есть. Только она. И на этот раз мне нужно, чтобы она относилась ко мне как к ребенку. Мне нужно, чтобы она завернула меня в ватный кокон и была рядом, когда я услышу правду. Потому что, как бы больно это ни было, мне нужно все узнать.

Видеозапись стоит на паузе, и я вижу на экране лицо Эйдена.

– Вы готовы? – спрашивает Кейт.

Я киваю, не отрывая взгляда от его лица. Глаза щиплет, они слезятся от отчаянного желания моргнуть, но тут изображение на экране оживает. Эйден ерзает на стуле и крутит головой, разминая шею. Если б звук был более четким, я бы смогла услышать, как хрустят позвонки. Это мой Эйден. Эйден, которого я знала так долго. И так хорошо. Но… я его совсем не знаю.

– Боюсь, я не смогу на это смотреть.

Кейт нажимает на кнопку, и изображение снова замирает. На экране Эйден сидит, опустив подбородок на грудь.

– Вы можете, – уверяет она. – Вам нужно услышать, что он скажет.

Я смотрю в потолок, задерживаю дыхание, а затем выдыхаю, как меня учили. Опускаю голову и бросаю взгляд на адвоката Эйдена, который сидит через несколько мест справа от меня: на коленях у него блокнот, в пальцах зажата ручка, но глаза закрыты, выражение лица страдальческое. Поворачивая голову, я избегаю смотреть на экран до самого последнего момента. Но все равно вижу его. Лицо Эйдена.

– Я готова.

Кейт снова нажимает кнопку, и на экране Эйден продолжает крутить головой.

– Эйден, – произносит женщина-полицейский, которая находится за кадром, хотя мне видна ее нога. – Мы возобновляем ваш допрос в двадцать три часа двадцать две минуты. Я детектив-констебль Лорен Шарп, и меня сопровождает детектив-сержант Эндрю Уэбб. У нас есть к вам еще несколько вопросов. Вы согласны продолжить?

– Да. – Эйден скрещивает руки на груди и садится прямо, в уверенной позе.

– Эйден, ранее вы заявили, что забронировали авиабилеты на двадцатое ноября, но очень быстро поняли, что это плохая идея и вам не следует этого делать. Все так?

– Да.

– И поэтому вы удалили все следы бронирования.

– Да… Знаю, это выглядит странно, но, клянусь, я передумал сразу же, как только забронировал билеты.

– Но если б вы решили продолжить, как вы планировали заполучить Фрейю?

– Как я уже сказал, я не продумал это до конца. Это была глупая ошибка.

– У вас был какой-нибудь способ проникнуть в дом Наоми Уильямс?

Эйден поднимает руку к подбородку, пальцы частично прикрывают рот.

– Нет, – твердо отвечает он.

– Вы уверены?

– Да. У меня не было намерения на самом деле покупать эти авиабилеты. Вот почему я удалил бронирование. Это был импульсивный поступок, потому что я разозлился. Только и всего.

Он очень убедителен.

Чья-то рука скользит по столу и кладет перед ним лист бумаги. Я прищуриваюсь, пытаясь разглядеть напечатанный снимок, но ничего не получается.

– Эйден, взгляните на это.

Эйден подносит фотографию близко к лицу и некоторое время таращится на нее. У него дрожат руки.

– После первичного вскрытия патологоанатом более подробно изучила синяки на лице Фрейи. Сначала она отметила в отчете просто синяк, но не приводила никаких подробностей о том, кто мог его оставить, или каких-либо других деталей. Однако теперь мы знаем, что тот, кто это сделал, скорее всего, левша и схватил Фрейю за лицо, когда стоял перед ней. Мы знаем это, потому что отпечаток большого пальца находится внизу. Видите?

Зубы начинают стучать, и я прикусываю внутреннюю сторону нижней губы.

– Я… – Умолкнув, Эйден кивает.

– Вы сделали это со своей дочерью, Эйден?

Разинув рот, он продолжает смотреть на снимок, и бумага дрожит в его руках.

– Без комментариев.

– Без комментариев? Вы уверены?

– Нет, я… я этого не делал.

– Вы левша или правша, Эйден?

Эйден смотрит на своего адвоката круглыми от удивления глазами.

– Без комментариев.

– На этот вопрос легко ответить. Вы левша или правша?

Эйден – левша.

– Левша. Но я этого не делал.

– Так кто же это сделал? Наоми?

– Я не… Без комментариев.