Что в имени тебе?

— Я живу на Каменноостровском проспекте, дом 9, второй этаж, а служу у Айзенштейна в «Русском обществе беспроволочных телеграфов и телефонов» на 14-й линии. Звоните мне по номеру одиннадцать сорок.

4

Оставшись один, Бадмаев погрузился в медитацию. Возникающие и кружащие в сознании обрывки мыслей и идей должны связаться и образовать целое. Как говорил этот инженер? «Космическая связь»! Вот уж воистину устами материалиста глаголет духовная истина. А самая высокая духовная миссия и состоит в том, чтобы создавать связи между отдельными сущностями. Йога — тоже своего рода космическая связь. А создавший связи всегда находится на их пересечении. Через него идут потоки энергий. И к нему с этими потоками притекает Благо. Нужно лишь уметь создавать связи. Это всегда вознаграждается. Например, что может связывать таких разных людей, как тщеславный актёр, безумный промышленник и увлечённый инженер? Ведь они хотят в сущности одного и того же: выкрикнуть во Вселенную Имя. Либо своё, чтобы именно тебе Вселенная ответила на призыв, либо имя того, кого призываешь на помощь. Тогда Вселенная непременно откликнется и исполнит желание. Это основной принцип магии. Вот только Вселенная любит пошутить и исполняет желания иногда крайне причудливым образом…

5

Спустя несколько месяцев среди почтовой корреспонденции Бадмаев обнаружил несколько брошюр, в которых упоминалась фирма «Заслон». Такие брошюры выходили в виде литературных приложений к газетным листкам. Обычно Бадмаев такое никогда не читал, но в этих брошюрах дотошный секретарь везде подчеркнул слово «Заслон» и сделал пометки: «Заслонов, ваш пациент».

Бадмаев полистал сборники рассказов и стихов о «Заслоне», потом решительно отправил всю пачку разом в корзину для бумаг. Он почувствовал что-то вроде укола совести: он не отработал свои полученные деньги. Он дал клиенту неправильный совет и не решил проблему клиента. Пятно на карму.

Он позвонил в колокольчик и велел секретарю соединить его с Заслоновым. Через несколько минут удалось установить связь, но нормальному разговору мешали помехи на линии. Сказывались несколько лишних вёрст провода, протянутых от петербургской телефонной сети до загородной мызы Бадмаева на Выборгском шоссе. За треском помех обсуждать существо вопроса было невозможно. Удалось лишь пригласить Заслонова к себе и договориться о времени встречи.

В этот раз он принял посетителя сидя по-европейски за рабочем столом, в строгом чёрном костюме. После обычного приветствия, усадив гостя напротив себя, Бадмаев сказал:

— Иван Александрович! Я знаю, как вы цените время, и поэтому не пригласил бы вас к себе попусту. Я полагаю, что вы имеете основания быть недовольным полученным от меня советом и достигнутыми результатами. И мне хотелось бы это исправить.

Заслонов взглянул прямо в узкие глаза Бадмаева и решительно кивнул:

— Да. Рекламная кампания «Заслона» с треском провалилась. Я обращался в «Фонтанку», но там заломили бешеные цены, а выдали пшик. Мне тогда посоветовали новую идею: обратиться в «Литературную республику». Сказали, что там собираются молодые талантливые литераторы со свежими идеями и работают бесплатно. Мы вместе с «ЛитРес» объявили конкурс и получили десятки, если не сотни откликов. Но эти отклики… Как бы вам сказать… — Заслонов замолчал, мучительно подбирая слова, и вдруг улыбнулся:

— Вы случайно не читали «Весёлых устриц» Аверченко?

— Разумеется, читал недавно, — улыбнулся в ответ Бадмаев, — весьма остроумно и смешно.

— Так вот, эти десятки, если не сотни откликов суть не что иное, как вариации рассказов «Боярская проруха» и «Мухи и их привычки», лишь с тем отличием, что там везде где надо и не надо вставлено слово «Заслон»: «Дирижабль «Заслон» плавно взмахнул крыльями и взлетел — и всё заверте…» Они называют это фантастикой. Жюль Верн от такой фантастики перевернётся в гробу. Победителей конкурса, очевидно, определяли по принципу: кто чаще других выкрикнет заветное ключевое слово «Заслон». Но это ещё не самое страшное!

— Что же самое?

— Послушать этих писак, так уже сейчас все германские и американские фирмы, Форд, Сименс и Эрикссон должны удавится от зависти к «Заслону». А так называемые победители конкурса пишут о «Заслоне» как, цитирую, об «ордене меченосцев-инженеров», «великом тайном сообществе посвящённых». Это же откровенное издевательство! В общем, чем скорее публика забудет эти жалкие потуги, тем лучше для всех нас. Радует только одно: слава Богу, кажется, никто в обществе к этой кампании не отнесся серьёзно. Пошумели и забыли.

Бадмаев улыбнулся: