Что в имени тебе?

— В этом весь фокус! Идёмте покажу.

Васенков подвел Бадмаева к антенне и стукнул носком ботинка в основание:

— Лучший бетон. Три метра бетона. Плоскость выставлена в горизонт и не шелохнётся. Здесь — шаровая опора. Точная механика. Силовые подшипники. Ось вращения всей конструкции. А теперь пожалуйте сюда.

Он лихо полез по высоченной приставной лестнице. Бадмаеву пришлось последовать за ним.

— Обратите внимание на эти металлические детали, — инженер указал на цилиндры, встроенные в опоры чаши. — Это гидравлические приводы. Очень сложная механика синхронизирует движение приводов во всех шести опорах. Таким образом, мы можем с земли точно поворачивать зеркало, не рискуя его сломать.

— Что осталось ещё сделать? — спросил Бадмаев, когда спустился с лестницы и перевёл дух.

— Монтируем к зеркалу облучатель, подключаем передатчик — и вуаля! Через неделю, думаю, справимся, если Заслонов пришлёт обученного техника и рабочих, как обещал. Дальше надо рассчитывать положение планет, отрабатывать точную выставку. Одно плохо: ночи у нас очень уж светлые. И Марс пока низковато над горизонтом, нужно подождать, когда поднимется повыше…

Инженер повёл Бадмаева к деревянной будке:

— Управлять оттуда будем. Идемте, покажу.

Будка оказалась набитой множеством сложных приборов с проводами. Разбегались глаза от обилия шкал, рычажков, бронзовых ручек и верньеров. Инженер повернул рубильник. Раздался низкий гул мотора. Задёргались стрелки на блестящих бронзовых приборах с французскими шкалами и на матовых чёрных приборах с немецкими шкалами. Радостно замелькали красные и зёленые лампочки.

— Красиво у вас, — только и смог вымолвить гость.

— Это операторская. Здесь располагается моя гордость — экспериментальный электронный радиопередатчик на трехэлектродных газонаполненных лампах-триодах. Это чудо техники скоро заменит прежние роторно-искровые передатчики. Это самые первые экспериментальные образцы ламп, и созданы они здесь у нас в Петербурге! А уже очень скоро мы сделаем у себя настоящие вакуумные лампы! Тогда можно будет осторожно говорить и о межпланетной телефонии! Признаюсь, я уже сделал образец приемника… Вот тут все приборы управления. А позади, в пристроенном сарайчике у нас аккумуляторная яма и конденсатор потока. Без него передатчик при выделенной нам мощности электросети не справится. Кстати, нужно ещё собрать схему спиртового охлаждения передатчика… Сейчас подождем, пока моторы прогреются… А вы лучше снаружи гляньте на нашу красавицу-антенну. Сейчас я её заставлю поплясать.

Гул мотора усилился. Гигантская плетёная корзина стала очень медленно, дюйм за дюймом, плавно наклоняться, потом стала так же плавно вращаться. Наконец мотор затих, корзина застыла на месте. Гордый инженер вышел из будочки и явно ожидал восхищения публики. Бадмаеву вспомнился Ленин и невольно подумалось: «Весь мир — театр». Он захлопал в ладоши:

— Браво, браво, бис!

8

Вернувшись домой, Бадмаев велел секретарю отбить телеграмму Ленину в Москву: «Срочно приезжайте Петербург тчк Бадмаев».

Три дня спустя Ленин уже стоял в выжидающей позе перед столом Бадмаева на Спасской мызе.

— Итак, господин Ленин, как ваши успехи на поприще стяжания театральной славы?

Актёр отвёл глаза и стал похож на провинившегося гимназиста перед директором.

— Если честно, то так себе успехи, ваше превосходительство. Ролей хороших не дают. Завистники кругом. Публике подавай только какую-нибудь пошлость. Недоброжелатели интриги плетут. Театр ведь — тот ещё змеюшник.

— Кто же вас заставляет жить в змеюшнике? — удивился Бадмаев.

— Куда же я без театра? — растерялся Ленин. — Театр — вся моя жизнь!

— Значит, ваше стремление прославить своё театральное имя никак не поколебалось?

— Что вы, ваше превосходительство, день и ночь только об этом мечтаю и молюсь.

Клиент созрел. Пора брать. Не спугнуть и не продешевить.

— Для всемирного и вечного прославления вашего имени потребуется пять тысяч рублей. Вы готовы уплатить такую сумму?

— Вы серьёзно? — побледнел актёр.

— Вполне. Я отвечаю за свои слова. Вы приносите мне деньги, тогда я раскрываю вам карты. Если вы не соглашаетесь, можете уйти вместе с деньгами. А если соглашаетесь… Решайте сами.

— Вы меня искушаете! Вы настоящий дьявол, господин Бадмаев! — прошептал Ленин.

— Дьявол не потребовал бы у вас денег, — пожал плечами Бадмаев, — он потребовал бы вашу душу. Мне же ваша душа ни к чему. Я предлагаю вам конкретную услугу — вечную славу для вашего имени — за вполне умеренное денежное вознаграждение. Если вы отказываетесь, то не смею вас больше задерживать. Я найду другого клиента.

— Я согласен! — торопливо выкрикнул Ленин.

— У вас есть две недели, чтобы собрать деньги. Если вы не появитесь, я найду другого клиента.

***

Двух недель не прошло, как Ленин снова появился на Спасской мызе с толстой пачкой купюр. Бадмаев позвонил в колокольчик и, не пересчитывая, передал пачку секретарю.

Отлично! Взнос за акции акционерного общества полностью оплачен, плюс чистая прибыль составила тысячу рублей, или двадцать процентов за полгода. Это вам не пятипроцентные бумаги!