Что в имени твоем, Байкал

Мифы и легенды — это рассказы об увиденном. В свое время Г. В. Плеханов писал: «Человека поражает известное — все равно: действительное или мнимое — явление. Он старается объяснить себе, как оно произошло. Так возникают мифы… Миф есть рассказ, отвечающий на вопросы: почему? и каким образом? Миф есть первое выражение осознания человеком причинной связи между явлениями». Мифы и легенды претерпевают постоянные изменения, в их сюжетные линии включаются новые напластования.

Фольклор якутов также мобилен, в нем можно найти моменты, явно относящиеся к более поздним периодам. Так, в некоторые районы Северо-Востока якуты пришли очень поздно, иногда даже после русских. Продвинувшись в северные районы, они часто воспринимали элементы фольклора, в частности богатырский эпос, местных народов. На легенды якутов накладывались, оставляя заметный след, легенды эвенков, юкагиров, энцев. В якутском фольклоре отображались условия новых районов обитания^{207}.

Мобильность легенд объясняет и то обстоятельство, что во всех генеалогических легендах и мифах бурят события происходят на берегах Байкала. Утверждать, что эти сведения относятся ко времени создания легенд и мифов, неправомерно — они могли быть включены в позднейшие времена.

Упоминание Байкала в легендах и мифах тесно связано с культом бурятских тотемов. Тотемизм — это форма древнейшей религии, возникшая еще в доисторическое время. Она заключается в признании сверхъестественной связи группы людей (рода, племени) с определенным животным, растением или предметом окружающего мира — с тотемом. Между людьми и тотемом признаются дружеские и родственные связи. Воздействовать на тотем можно средствами магии.

У бурятского племени булагатов тотемом выступают бык и волк, у хори — лебедь и орел, у эхиритов — налим. Появление тотемов, а также родоначальников различных племен в легендах и мифах объясняется весьма подробно. Так, в одном из мифов шаманка Асуихан, жившая вблизи Байкала, находит в яме, вырытой в степи быком, мальчика и усыновляет его. Этот мальчик — Булагат — и стал родоначальником племени булагатов. В генеалогическом мифе о происхождении племени хори рассказывается о Хоридое, который с двумя товарищами охотился по берегам Северного Байкала. Обидевшись на то, что товарищи обделили его мясом, он покинул их и переправился через Байкал на его южную сторону. Именно здесь (по другим легендам — на Ольхоне) он встретил трех лебедей, которые, сняв лебяжьи одеяния, превращались в прекрасных дев, купавшихся в озере. Он спрятал одну лебяжью одежду, и дева стала его женой. У них было одиннадцать сыновей, положивших начало одиннадцати хоринским родам.

Особо следует сказать о тотеме племени эхиритов. Легенда говорит, что шаманке Хусуйхан не без помощи ее подруги шаманки Асуйхан и усыновленного последней Булагата удалось, выманить из вод Байкала девочку и мальчика. Мальчика шаманки удержали, а девочку не смогли, потому что разбушевавшиеся воды озера пытались вернуть и того, и другую. Мальчика, вышедшего из воды, Хусуйхан усыновила и дала ему имя Эхирит. От него и пошло племя эхиритов. Эхирит был рожден от Пестрого Налима и Береговой Щели Байкала.

Как видно, легенда о происхождении эхиритов является наиболее архаичной. Если у булагатов и хори основатели племен и родов происходят от животных или людей, то у эхиритов — от Береговой Щели. Это свидетельствует, на наш взгляд, о том, что среди бурятских племен существуют родоплеменные группы (скорее всего, эхириты), искони населявшие берега Байкала. Данный вывод подкрепляется и тем обстоятельством, что тотемы булагатов и хори — соответственно бык и лебедь — появились у них под влиянием тюркоязычных племен. Эти тотемы пришли, как пишет Ц. Б. Цыдендамбаев^{208}, на смену более древним тотемам в результате экзогамных взаимобрачных отношений бурятских племен с тюркскими и даже, возможно, тюркско-якутскими, под влиянием зависимого положения бурятских племен от тюркских.

Есть мнение, что тотемы бурятских племен возникли на территории вокруг Байкала^{209}. Однако оно вряд ли правильно, поскольку нет прямых указаний на их связь, кроме тотема эхиритов, с Байкалом. Надо отметить, что есть некоторые сомнения и относительно версии о связи тотема эхиритов с Байкалом: в некоторых вариантах мифов говорится о береговой щели реки^{210}, а не Байкала.

Таким образом, ни мифы, ни легенды, вследствие того, что в них могли проникнуть позднейшие напластования, ни тотемы бурятских племен, также подвергавшиеся изменениям, не дают полной уверенности в том, что представления о Байкале глубоко и прочно вошли в быт и культуру бурят. И если в мифах и легендах Байкал называется в качестве места, где появились основатели бурятских родов и племен, то не исключено, что это является позднейшим наслоением. Мифы и легенды, равно как и названия тотемов, не могут ответить на вопрос об истоках слова «байгал».