Что за чертовщину я сейчас прочёл

Джон, Эми и я сидели плечом к плечу в тесном маленьком офисе в задней части трейлера, который, как выяснилось, и был местом, где Маркони говорил с нами по скайпу. Стена с наградами была наименее интересной из остальных трёх — те были сплошь увешаны экзотическими артефактами. Я понятия не имел, была ли его коллекция трофеями из домов с паранормальщиной и сайтов чёрных копателей, или же дешёвыми подделками, чтобы выглядеть круче во время эфиров. Если, всё-таки, первое, то я полагал, что некоторые вещицы здесь появились не совсем законным путём, по крайней мере, на моменте вывоза из страны. Я заметил хрустальный череп, золотую чашу и древнее копьё с набалдашником из зазубренного обсидиана. Были здесь и вещи, которые, казалось, попали сюда совершенно случайно: кукла по имени Тряпичная Энн, глиняный бюст Лайонела Ричи, а в углу стояло что-то, напоминающее статуэтку египетского бога, только у неё был невероятно огромный эрегированный член размером с её туловище, который фигурка держала левой рукой.

Маркони предложил нам бутылку воды, Джон и я отказались, а Эми, как обычно, согласилась. Должно быть, ей нравилось получать бесплатные вещи. Когда Маркони вернулся с бутылкой воды, он кивнул в сторону фигурки с членом и сообщил:

— Я подумал, что он придётся вам по душе. Это египетское божество Мин, пользующееся популярностью в четвёртом веке до нашей эры, бог плодородия. Существовало поверие, что во время коронации нового фараона, он должен был мастурбировать перед толпой, дабы доказать, что его способности к плодородию такие же, как у Мина. Если вы хоть раз смотрели ежегодное послание президента к Конгрессу, то можете заметить, что ритуал не особенно изменился.

Он сел за стол.

— Похоже, слухи в социальных сетях сосредоточены на белой крылатой сущности, что крадёт детей из домов и строит из их костей гигантское гнездо где-то в заброшенных местах города.

— Да, — сказал я, — мы случайно запустили этот слух. Но вы должны признать, что это легче объяснить, нежели правду.

— И вы уверены, что в этом слухе нет и толики правды?

— Я… я думаю, что да? Чёрт, я понятия не имею. Я вообще не понимаю, что вокруг творится.

— Но существует ли эта сущность? Моя команда сообщила, что видео с Ютуба — качественный фейк.

— Оно живое, — сказал Джон, — мы видели его собственными глазами. Очень близко. Но я не думаю, что оно ест детей или что-то в этом роде.

— У детишек мало мяса, — подтвердил я.

— Тогда это послужит отличным сюжетом для следующего эпизода. Ситуация не изменилась с момента нашего последнего разговора? Две личинки пропали, десять других могут объявиться в любой момент?

— Насколько мы знаем, всё так. И Эми не хочет их убивать, потому что они выглядят как дети.

Эми взглянула на Маркони и сказала:

— Вы сможете выстрелить в лицо ребёнку, если кому-то другому покажется, что он на самом деле — монстр?

Маркони нацепил на нос тонкие очки для чтения и сказал:

— Мы с вами живём в жестоком мире, мисс Салливан. Посмотрите: видите дуб на стоянке? Это дерево — убийца, оно могло бы совершить геноцид, если бы захотело. Эти листочки служат двум целям — сохранять солнечный свет для питания дерева, и преграждать дорогу свету вниз. Его высота — это результат конкуренции. Расти выше других растений, вставай между ними и солнцем. Заставляй их голодать. Когда вы прогуливаетесь по безмятежному лесу, на самом деле вы идёте в центре битвы — которая, впрочем, слишком медленная и неслышная, вы не замечаете атаки и контратаки, не видите всю беспощадность боя. Вам нравится запах свежескошенной травы? То, что вы чувствуете, это химический крик о бедствии, выпущенный каждой травинкой в момент, когда её срезают. Такова суть природы во вселенной, в которой мы живём. Таким образом, если другой вид выбирает сходство с человеческим, конечный выбор падает только на вас.

— В точку, — сказал я.

— Тем не менее, — продолжил Маркони, — нам очень легко впасть в ошибочные суждения, которыми легко оперируют каждый агрессивный фанатик и коррумпированный полицейский в мире. В идею, что мы сталкиваемся только с двумя выборами — жестоким насилием или трусливым бездействием. Реальная жизнь преподносит нам множество промежуточных вариантов. Что до меня, то я руководствуюсь единственным правилом — не действовать по невежеству.

— Что ж, пожалуй, я больше никогда не вылезу из кровати.

— Если держать это в голове, — сказал Маркони, — то нам необходим правильный метод для того, чтобы разглядеть маскировку рабочего роя, не становясь заложником невероятно опасных субстанций. У меня есть метод, который бы я хотел протестировать, но мне необходим образец.

— Это типа вопросов, которые задавали человекоподобным роботам в Бегущем По Лезвию?

— Тест Войта-Кампфа, — сказала Эми.

— Я помню всю речь Рутгера Хауэра, если это поможет. Что касается образца, то вы можете попробовать привести сюда девочку Ноллов, если родители пойдут навстречу.

Маркони пожал плечами, стараясь выглядеть ненапряжно.