Разве ты не слышал Христа, который говорит:
Говорю это не потому, чтобы я не мог представить причины, но желая обратить тебя от этой пытливости к попечению о собственном спасении. Для чего Он установил таким образом? По снисхождению к роду человеческому. Труды Он назначил здесь, где жизнь краткая, а венцы сохранил для будущего, где жизнь нестареющая и безсмертная. Эти труды скоро оканчиваются и проходят, а то́ остается вечным и никогда не будет иметь конца.
С другой стороны, через это Он упражняет души в любви к добродетели. Когда душа избирает добродетель, несмотря на трудности и еще не получая награды, то оказывает расположение и великое усердие к ней; и когда она убегает порока, несмотря на его удовольствия и еще не подвергаясь наказанию, то научается ненавидеть его и отвращаться. Таким образом она приобретает навык отвращаться от порока и любить добродетель.
Есть и другая причина. Какая? Та, что скорбь особенно располагает нас к любомудрию и делает крепкими. А вместе с этой — еще иная причина. Какая? Бог хочет научить нас презирать настоящее, не прилепляться и не привязываться к нему. Для того Он и назначил здесь скорби и труды и все приятное и радостное сделал скоропреходящим. Зная это, мы должны оплакивать не тех, которые наказываются и страдают, а тех, которые грешат безнаказанно.
Первое зло — грешить, а второе — согрешающим не получать никакого врачевания, или, справедливее сказать, это и есть первое и тягчайшее зло. Подобно тому как тяжело не болезни подвергаться, а, заболев, не получать врачевания, и как мы жалеем не столько того, кто имеет гнилостную рану, сколько того, кто, имея ее, лежит и не получает помощи от врача, а кому делают отсечения и прижигания, того мы считаем возвращающимся к здоровью, обращая внимание не на боль, происходящую от резания, а на выздоровление, — так должно думать и о душе: печалиться и скорбеть следует не о тех, которые наказываются (их возвращают к здоровью), но о тех, которые грешат безнаказанно.
«Но, — скажешь, — если наказания удерживают от пороков, то почему мы не каждый день наказываемся за грехи?» Потому что если бы так было, то род человеческий давно уничтожился бы и не было бы времени для покаяния. Вспомни Павла. Если бы он был наказан за гонение и умерщвлен, то как он имел бы время покаяться, после покаяния совершить множество добрых дел и, так сказать, всю вселенную привести от заблуждения к истине? Не видишь ли, что и врачи, когда кто имеет много ран, употребляют лекарство не настолько сильное, какого требует свойство ран, но какое могут перенести силы больного, чтобы, врачуя раны, не погубить больного? Поэтому и Бог наказывает не всех вдруг и не всех по заслугам, но слегка и постепенно и часто, наказывая одного, вразумляет чрез него многих других. Так часто бывает и с телом: отсечение одного члена доставляет здоровье многим другим.
Будем же всегда иметь в виду, как бы прекратились пороки; будем скорбеть о тех, которые погрязли в них, хотя бы они были одеты в шелковые одежды, и ублажать тех, которые живут добродетельно, хотя бы они боролись с крайней бедностью, оставим внешность и проникнем в душу тех и других. Тогда мы и увидим богатство одного и бедность другого.
О постигающих нас искушениях[81]
Блажен тот, кто, получая наказание здесь, чтобы отдать долг за все грехи свои, отходит отсюда оправданным, чистым и неповинным. Этому поучает нас Павел, когда говорит: