Что значит быть христианином. Сборник поучений святителя Иоанна Златоуста

«И я, — скажешь, — не желал бы иметь их, потому что лучше не испытывать удовольствия, нежели, испытав, лишиться»? Нет, увещеваю тебя, не говори так, не раздражай этим Владыку, но благодари и за то, что получил, благословляй и за то, чего не удержал до конца. Не говорил Иов: «Лучше было бы не иметь», как говоришь ты, неблагодарный, но и за то благодарил: Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно (Иов. 1, 21). И жене, заграждая уста и вразумляя ее, он сказал такие чудные слова: Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? (Иов. 2, 10). И после, когда он подвергся еще тягчайшему искушению, также не поколебался, но терпел столь же мужественно и славословил Бога.

Так поступай и ты и помышляй в себе самом, что не человек взял сына твоего, но Бог, Который сотворил его, Который более тебя печется о нем и знает, что ему полезно, а не враг какой-нибудь или человек недоброжелательный. Вспомни, как многие дети, оставшись в живых, делали родителям жизнь не в жизнь. «Но, — скажешь, — добродетельных разве ты не видишь?» Вижу и их, но состояние твоего сына надежнее, нежели их: они теперь заслуживают похвалу, но конец их неизвестен — а за него тебе уже не надо бояться и трепетать, чтобы чего-нибудь с ним не случилось, чтобы какая-нибудь не произошла с ним перемена.

Так же рассуждай и о жене доброй и домовитой и за все благодари Бога. Если бы ты лишился и жены, благодари Его: может быть, Бог хочет привести тебя к воздержанию, призывает к бо́льшим подвигам, хочет освободить тебя от уз. Любомудрствуя таким образом, мы и здесь приобретем душевное спокойствие, достигнем и будущих венцов, которых да сподобимся все мы благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу со Святым Духом слава, держава, честь ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

К верящим в судьбу [89]

Что нет ни рока, ни течения звезд, управляющих человеческими делами, очевидно и помимо Писания, из самих же дел. Если от рока зависят дела человеческие, за что ты бичуешь своего раба, вора? За что прелюбодейку-жену влечешь в судилище? Из-за чего стыдишься, делая худое?

Если грех есть дело необходимости, зачем не переносишь даже слов, будучи оскорбляем, но кто бы тебя ни назвал прелюбодеем, или блудником, или убийцей, называешь это дерзостью? Если грехи не дело твоего духа, то и совершаемое не есть вина, и произносимое — не дерзость. Теперь же и тем, что осуждаешь других, и тем, что не прощаешь согрешающим, и тем, что, делая, сам стыдишься и стараешься скрывать, а причиняющих тебе это считаешь дерзкими, — всем этим ты признаешь, что наши дела не связаны необходимостью, но почтены свободой.

Одержимым необходимостью мы ведь умеем прощать. Если кто-нибудь, будучи во власти демона, поразит нас, разорвет одежду или нанесет удары, не только не наказываем его, не привлекаем в судилище, но даже жалеем и прощаем. Почему же наконец? Потому что это делается не по свободному произволению, но по принуждению от демона. Таким образом, если бы и остальные грехи были по необходимости, от судьбы, мы прощали бы, но так как знаем, что мы не принадлежим необходимости, потому не прощаем: ни господа — рабам, ни мужья — женам, ни жены — мужьям, ни отцы — детям, ни учителя — ученикам, ни начальники — подчиненным, ни законодатели — получающим законы; бываем суровыми исследователями дерзостей и мстительными, в судилища обращаемся, удары наносим, наказываем и все делаем, чтобы и раба освободить от злобы, и сына от порочности. Оттого и воспитателей для них мы поставляем, и угрожаем, посылая к учителям, и удары наносим. Для чего, скажи мне, и почему? Ведь если судьбой определено ему сделаться негодным, какая нужда в этой помощи?

Итак, вполне ясно, что все зависит от свободной воли, а не связано необходимостью. Поэтому и помощь мы оказываем, от нерадения отвлекаем и к добродетели руководим. [Иначе] для чего переплываем море, землю возделываем, города строим, прилагаем много усердия во время болезни — деньги тратим, врачей зовем, лекарства приготовляем, чрево обуздываем и пожелание караем? Если, как ты говоришь, судьбой определено жить и умереть, излишни расходы денег, излишни посещения врачей, излишняя у болеющих тщательность любомудрия. Теперь же из того, как все поступают, ясно, что в этом нет ничего излишнего, — нет oпpеделений судьбы, никакая необходимость не направляет наших дел, все почтено свободой произволения.