Чудачка для пианиста

Чудакова не шевелилась, только не расцепляла наши пальцы. Я немного повернул ее к себе и повел в легком движении танца, и тогда она разорвала взгляд с музыкантом и обрушила голову на мою грудь.

Она не пела, но я слышал через кожу, как бьется из нее желание открыть губы и дополнить песню своим звонким голосом. Я слабо помнил, как Малинка пела в ту ночь, по одной фразе в кабинете мало, что поймешь, но она не могла делать это плохо. Это было просто невозможно. Да и то, что я слышал через окно оркестровой, было очень круто.

— Я хочу, чтобы ты спела «Вечную любовь» в дуэте, — проговорил ей на ухо, плавно поворачивая под музыку. Хоть мороз и был крепкий, мне было рядом с ней очень тепло.

— Только если с тобой.

— Ой, нет, — засмеялся. — Я не пою.

— Тогда и я не буду, — она говорила в сторону и при поворотах не отрывала взгляда от парня, что вытягивал известную песню крепким тенором. Это меня волновало до дрожи. В ней словно просыпались какие- чувства, но не ко мне, а к этому горластику. Хотя пел он на диво чисто и плавно, но елки-моталки, я же рядом, почему она на него смотрит, а не на меня?!

Приподнял пальцами ее подбородок и попытался потянуть на себя, но она отвернулась. Спрятала лицо в лацканы моего пальто.

— Настя… Малинка, — я остановился и перекрыл своей спиной вокалиста.

Чуть не ляпнул, что ревную. Скрипнул зубами и, положив ладонь на ее щеку, заставил поднять голову и посмотреть на меня. Настя сильно жмурилась, а по щекам ползли слезы, как тонкие кристальные ленточки. Она сопротивлялась и, когда я дал слабину, снова опустила голову и спряталась.

— Ты чего? Я что-то сделал неправильно?

Она замотала головой.

— Эй, — мне пришлось вывернуться из ее цепких объятий и немного присесть, чтобы заглянуть девушке в лицо.

— Пойдем отсюда… — она осторожно приоткрыла заплаканные глаза и провела холодной ладошкой по свежей щетине. — Я устала, Саш, и немного замерзла.

— Конечно, — протянул ей руку, но не повел к остановке, а притянул к себе. Нашел губы и нежно пил поцелуй со вкусом слез.

Что ее так расстроило?

Я боялся сделать лишний шаг, казаться навязчивым, но и допустить равнодушие и отстраненность тоже не мог. Где гармония в отношениях? Где золотая середина, к которой нужно стремиться? Я не знал, не умел, потому что никогда не играл в хорошего мальчика и не был примерным семьянином. А после Ирины не верил ни одной женщине. Настя — ураган, что смел напрочь крепость моего прошлого «Навсегда один» и построила на пустыре храм «Вера в любовь». Не знаю, как ей удавалось это, но влюбился я еще в ее аранжировку. Невероятно. И сейчас я понимал, что могу глубоко ошибаться, и она просто талантливая девочка, которая мне не подходит. Или подходит?

А если я ей не подхожу, но она боится об этом сказать?

До остановки шли молча. Я боялся разрушить перемирие, боялся ляпнуть лишнее, чтобы не провалиться в недопонимание с первого дня. Ведь нам дали шанс? Вот он, в наших руках. Мне дали шанс? Я его не профукаю.

— Он просто так пел, — заговорила восхищенно Настя и прижалась ко мне, когда мы сели в трамвай. — Так царапало в груди. Голос — чистый восторг. Хочу его…

— Что? — опешил я.

Настя засмеялась.

— Ты же не хочешь петь в дуэте, я другого партнера нашла. Знаю этого парня, он с первого курса.

— Ах, вот оно что! — хохотнул я в ответ. Держался, чтобы не выкрикнуть в потолок столбик матов. Не позволю ей петь с ним. Ни за что.

— Все! Решено, — Настя хлопнула меня по колену и снова легла на плечо. — «Вечную любовь» с ним спою.

Зарычать? Закрыть ей рот поцелуем? Показать, что ревную и злюсь? Смысла нет, в голубых глазищах горела такая уверенность в принятом решении, что я просто отступил и мысленно скрестил пальцы. Пережить вот такое выступление будет крайне сложно. Не приду просто. Скрипичный ключ в лоб! Я же преподаватель, надо хоть время от времени об этом вспоминать.

Моя Малинка. Моя Настя. Моя Чудакова.

Ни один студент первогодник не посягнет на мое. Не посмеет.

— Как-то ты притих, — захихикала Настя, пробралась ладошкой между застежек пальто и пощекотала живот через рубашку.

— Думаю, как забраковать его кандидатуру, — прижал ее руку к себе и согнулся, чтобы она не шалила слишком активно.

— Это еще почему?

— Боюсь, что после концерта он мало что споет со сломанной челюстью, — я мило улыбнулся на лукавый взгляд Малинки. Да она просто играет со мной, выводит на эмоции.

— Так ты еще и драчун.

— Мне не нравится это слово, не называй меня так, — пригрозил ей и укусил за пальчик. Тетенька спереди покосилась на наши разговоры, и мы засмеялись, стукнувшись лбами.

— Драчун, драчун, драчун… — шептала Малинка и царапалась, пробравшись уже под рубашку. Пальцы скользнули выше корсета и погладили по груди. Я, сцепив зубы, отодвинул ее от себя и назидательно помахал перед ее носом указательным пальцем, а потом наклонился и сказал прямо в ухо:

— Я после Нового года даже дрочить не мог. Тебя только хочу.

Настя хлопнула ресницами, закусила губу, покраснела еще гуще, а потом потянулась ко мне и заговорила почти неслышно:

— Папа в пятницу в ночную смену…