Читаем Чудеса мира (Аджа’иб ад-дунйа) полностью

— Лекарь приготовил лекарство. Если ты выпьешь его, мне — гибель!

Искандар обрадовался и вышел из уборной, ничего не сказав.

Целитель посмотрел на Искандара и вылил лекарство из кубка.

— Зачем ты это сделал? - спросил Искандар.

— Когда ты шел в уборную, болезнь была в тебе. Когда ты вышел оттуда, болезнь оставила тебя.

Искандар изумился его знаниям и окружил его почетом, говоря: "Этот целитель обладает таким же могуществом, как и все сокровища мира"[326].

Затем [Искандар] пожелал узнать, когда и [где] придет к нему смертный час. Мудрецы сказали ему, что он /149б/ умрет там, где земля будет железной, а небо золотым. Когда Искандар подъехал к Дамгану, то почувствовал себя нездоровым. [На землю] положили кольчугу и уложили на нее Искандара, а над головой его держали золотой щит, дабы создать тень. Искандар, взглянув на щит, понял, что настал его смертный час, сделал завещания, как об этом написано в книге, и покинул сей мир[327].

“195”

Из творений человеческих упомянем об идолах на двух горах в пределах Туркестана и Кашмира. На одной горе стоит идол, его называют "белым идолом", на другой — идол, его называют "красным идолом". Они сделаны так, что, когда всходит солнце, идолы смеются; когда солнце заходит, они плачут.

У Искандара спросили: "Что ты видел из диковинного в мире?"

Он ответил: "В Чине и Мачине я видел: в пустыне росли деревья, от которых исходил запах мускуса. С рассвета, когда всходило солнце, и до самого заката дерево [постепенно] поднималось от земли. От заката до сумерек оно постепенно опускалось в землю, пока поздним вечером полностью не исчезало. На следующий день, как только всходило солнце, деревья поднимали кроны /150а/ от земли".

Близка к этому дереву водяная лилия. Ночью она находится под водой; днем, когда взойдет солнце, она поднимается из воды и движется по [движению] солнца. Когда солнце заходит, лилия погружается в воду.

Я, раб, много [раз] наблюдал [это] в Багдаде и в других местах.

“196”

В пределах Гура есть гора, которая при восходе солнца кажется черной. Когда же солнце зайдет, на горе среди растений видны сто тысяч красивых изображений. Народ при виде их дивится. Когда же вновь всходит солнце, изображения исчезают, а гора кажется черной.

“197”

Луна освещает весь земной шар. Плоды [деревьев] под [воздействием] луны наливаются цветом.

Воском на яблоке делают рисунки[328]. Когда лунный свет падает на яблоко, оно становится красным, а место воска остается белым.

В полнолуние и семечки плодов, и их мякоть увеличиваются в росте. Когда месяц бывает в ущербе, развитие плода замедляется.

При [свете] луны глаза кошек кажутся чернее.

Дерево, которое посадят в новолуние, быстро принимается [расти], древесина его меньше подвержена гниению.

В новолуние вино в хуме делается прозрачным, при ущербном месяце оно бывает мутным.

* * *

Соитие, которое совершают в [период] полной луны /150б/ причиняет меньше вреда [организму], а [зачатый в это время] ребенок родится красивым и здоровым. В [период] же ущербной луны соитие ослабляет [организм], а ребенок родится чахлым.

“198”

В пределах Индии есть дом из красного камня. В нем две двери: одна выходит на запад, другая — на восток. Когда народу нужен ветер для [обмолота] зерна, открывают [обе] двери, появляется сильный ветер. И пока двери не закроют, ветер не прекратится.

* * *

На черной горе есть расселина, из нее дует ветер. Юноши играют там, подбрасывают шапки вверх, и шапки парят в воздухе. Вырезают из бумаги птичек и бросают их в расселину. Птицы взлетают вверх.

“199”

Исма'ил б. Ахмад, эмир Хорасана, рассказывает: "Я отправился в сопровождении 20 тысяч мужей на войну с тюрками. Однажды в моем войске раздался раздирающий душу крик. Я спросил о причине. Мне сказали, что в тюркском войске есть человек, который может вызвать мороз и погубить благодаря ему людей. Это подтвердили многие, но я не согласился [с ними]. На следующий день появилось белое облако, а с гор подул сильный ветер. Среди облака мелькали страшные фигуры, доносились устрашающие звуки. Мое войско испытывало страх. Я слез [с коня] и лег ниц на землю и сказал: /151а/ "О боже, не давай врагу победу над нами и не позорь мусульман!" Некоторое время спустя пришло известие, что войско неверных бежало и что мороз обратился на них и многих погубил. Мы же вернулись назад с богатой военной добычей"[329].

“200”

В Тибете есть гора. Если кто-нибудь закричит там, польет такой дождь, что [с горы] потекут селевые потоки. Когда приходят на гору, вслух не разговаривают, а на ноги верховых животных привязывают войлок, дабы они не производили шума. Это удивительно[330].

“201”

Есть река, называют ее Илаки. В ее воде водится рыба. Тот, кто поест ее, будет парализован целую неделю, а затем все пройдет. Если же кто-нибудь подмоется той водой, в ту ночь у него случится поллюция[331].

“202”

Перейти на страницу:

Похожие книги

Манъёсю
Манъёсю

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

Антология , Поэтическая антология

Древневосточная литература / Древние книги
Рубаи
Рубаи

Имя персидского поэта и мыслителя XII века Омара Хайяма хорошо известно каждому. Его четверостишия – рубаи – занимают особое место в сокровищнице мировой культуры. Их цитируют все, кто любит слово: от тамады на пышной свадьбе до умудренного жизнью отшельника-писателя. На протяжении многих столетий рубаи привлекают ценителей прекрасного своей драгоценной словесной огранкой. В безукоризненном четверостишии Хайяма умещается весь жизненный опыт человека: это и веселый спор с Судьбой, и печальные беседы с Вечностью. Хайям сделал жанр рубаи широко известным, довел эту поэтическую форму до совершенства и оставил потомкам вечное послание, проникнутое редкостной свободой духа.

Дмитрий Бекетов , Мехсети Гянджеви , Омар Хайям , Эмир Эмиров

Поэзия / Поэзия Востока / Древневосточная литература / Стихи и поэзия / Древние книги
Смятение праведных
Смятение праведных

«Смятение праведных» — первая поэма, включенная в «Пятерицу», является как бы теоретической программой для последующих поэм.В начале произведения автор выдвигает мысль о том, что из всех существ самым ценным и совершенным является человек. В последующих разделах поэмы он высказывается о назначении литературы, об эстетическом отношении к действительности, а в специальных главах удивительно реалистически описывает и обличает образ мысли и жизни правителей, придворных, духовенства и богачей, то есть тех, кто занимал господствующее положение в обществе.Многие главы в поэме посвящаются щедрости, благопристойности, воздержанности, любви, верности, преданности, правдивости, пользе знаний, красоте родного края, ценности жизни, а также осуждению алчности, корыстолюбия, эгоизма, праздного образа жизни. При этом к каждой из этих глав приводится притча, которая является изумительным образцом новеллы в стихах.

Алишер Навои

Поэма, эпическая поэзия / Древневосточная литература / Древние книги