Чудесатости из Подкроватии. Ужасно смешная книга для задорной гребли лапками по жизни

– Сегодня магнитные бури в космосе. Мне фольги еще надо купить и на ночь голову обмотать, а то всю ночь слушаю радио с Меркурия.

– И что там передают? – интересовалась продавщица.

– В основном музыку крутят. На Меркурии очень все музыкальные.

– Хорошая, наверное, планета.

– Хорошая. Я ведь родилась на ней, потом в первом классе на уроке труда нам задали сделать поделку. Я нечаянно из жвачки и сломанной заколки сделала космическую катапульту. И вот я здесь.

– А обратно катапультнуться могешь?

– Нужно дождаться попутного ветра с Млечного Пути да чтоб без крупных метеоритов. Шисят пять лет уж жду.

– А к психиатру не пробовала записаться? Он очень помогает таким вот с Меркурия, – от всей души советовала соседка.

– Мне земные врачи не помогают, спасибо. У меня вся анатомия внутри другая. Почки в ушах, а сердце в желудке!

– Какая интересная женщина! – смотрел на нее восхищенными глазами Семен Артемьевич из дома напротив.

Ему в бабе Любе нравилось исключительно все: от фольги на голове до прописки на Меркурии. Вот уже полгода как он хотел пригласить бабу Любу на свидание, но жутко стеснялся. Не спал ночами, придумывал речь:

– Вы удивительная! Нет, не так надо. Вы не ушиблись? А она спросит: «Почему? Вы что, дурак?» А я отвечу: «Потому что вы звезда, упавшая с неба!» Она рассмеется, тут я ей билеты в кино под нос и суну.

И вот в день, когда Семен Артемьевич набрался храбрости, баба Люба исчезла. Не было ее ни на балконе, ни в очереди в булочной, ни на стадионе среди «палочников».

Только записка на двери: «Всем пока! Улетела домой».

– Не успел! – вздохнул Семен Артемьевич. – Дождалась все-таки попутного ветра с Млечного Пути. Катапультнулась.

С тех пор он в пять утра ровно семь минут стоит на балконе, ловит радио с Меркурия. Там, говорят, все очень музыкальные. А еще у них на Меркурии появилась новая ведущая с планеты Земля. Постоянно ставит рок-н-ролл и травит байки про земные поликлиники. Надо как-то пригласить ее в кино.

Да что Семен Артемьевич! Честно говоря, весь двор стоит по утрам звездочкой на балконе. Некоторые даже больше семи минут. Говорят, в Алевтину Григорьевну заселился симпатичный инопланетянин и уволок ее на Луну. Причем вместе с ананасом Вадиком. Он совсем ручной этот Вадик, ему нельзя одному.

Но это совсем-совсем другая история.

Жук омоложения

В Зеленой Сказочной-Пресказочной книге, той самой, где перечислена вся чудесная хрень, на странице 1234 написано: «Лифт между мирами и пространствами. Может открыть вам двери в любое место. Сказочная редкость. Специально вызвать этот лифт невозможно, только случайно».

Короче, нет ничего невозможного для женщины из тундры, я этот лифт сегодня второй раз вызвала. Первый раз он открыл мне двери прямо в бал, и я влюбилась в аквамариновые глаза какого-то гусара.

Сегодня лифт ничего из говорильника не спрашивал, косил под обычный, а потом резко открыл двери, а там базар! Все шумят, ругаются, трясут товаром. Увидели меня еще больше разорались:

– Эй, красавица, иди давай сюда!

– Нет, пусть ко мне идет!

– Сюда иди, эй, эй!

Я головой вот так из стороны в сторону вежливо помотала, мол: «Идите нафиг все».

Сама думаю: «Куда бал дели?! Где мой гусар с консервированным горошком?!» Вслух спрашивать опасаюсь, потому что народ какой-то подозрительный.

У одного три глаза, у другого пять. У огромной тетки рыжей бородавка ВОТ ТАКАЯ из лба растет.

Осьминог в желтом цилиндре солеными помидорами жонглирует и поет: «Подходи, налетай! помидорки жувай!»

– Я, наверное, домой пойду, – сказала я.

И руками так пытаюсь двери лифта закрыть. Как Терминатор, но наоборот. А он, зараза такая, не закрывается.

Тут тетка рыжая мне подмигивает и орет:

– Не сцы, такой шанс бывает только раз в жизни. Выходи давай из лифта.

– А где я?

– Это волшебный базар. Счастливая ты, видать, баба, раз лифт тебя сюда привез. Любит тебя Вселенная.

– Психолог, канешна, мой офигеет. К супервизору сразу рванет после меня. Долбанутся оба одновременно, – пробормотала я и вышагнула из лифта.

Такая стою проверяю, уедет или нет. Вроде не уезжает. Ладно, надо быстро что-то покупать, пока стоит. А то – как хлопнет дверями, и живи потом, Зоичка, фиг знает где, помидоры помогай осьминогу продавать.

Подошла к рыжей тетке поближе. Гляжу, а на бородавке у нее ручки, ножки и глазки. А рот у бородавки платочком завязан, как у Клинта Иствуда. Такая бородавка-ковбой. Увидела бородавка меня и мычать сердито стала:

– Мык, мы-ык!!! – и ручкой так машет. Типа «чеши давай отсюда!».

– Чета я ей не нравлюсь, – извиняющимся голосом сказала я.

– Ей никто не нравится. Даже я, – ответила тетка.

– Хорошо, что у нее рот завязан.

– Я тоже так считаю.

– А чем торгуете?

– Глаза есть, смотри.

Стала я рассматривать. А у тетки на прилавке баночки стоят. Большие, очень большие и маленькие. Все баночки сверху тряпочками завязаны, а внутри, значит, жуки сидят и прочие насекомые ребята. Мне один жук сразу понравился. Зеленый такой, мордастый. Усами шевелит. На моего учителя музыки похож, Игната Сергеевича. Он нас в первом классе хором петь учил: «Уж как я ль мою коровушку люблю!»