Чудо для Алисы

На следующий день группа отправилась в Гори. Я пыталась поговорить с Ильей Ивановичем, но он отмахивался от меня, не верил… Юрий Синичкин – зять Заболоцкого, муж его обожаемой дочурки Сонечки. Илья так и говорил: «Нас отправили не сплетничать о руководстве, а работать. Виолетта, может, вам почудилось?»

Мне не почудилось. В Гори я целенаправленно следила за Синичкиным. Юрий проделал тот же фокус с постовым и скрылся за дверями связной комнаты. Кому он звонил? Я опытный офицер и понимаю, что такие меры предосторожности применяются, если разговор нужно скрыть.

Тревога завладела мной. Легенда не слушал меня и злился, стараясь угодить Заболоцкому и Синичкину.

Конечно, прямых доказательств у меня не было: разговоров Юрия я не слышала.

Но здесь, в Гудаури, случилось страшное…

Мне кажется, что страница покрыта пятнами размером с горошину. Наверное, это слезы.

Гудаурская пропасть, 19 апреля, 01:40.

В Пропасти не было связной комнаты. Начальник базы связывался с поселком через рацию. Синичкин остался в Гори, якобы по приказу Заболоцкого.

Я потеряла покой и сон. Ребята спали, а я вертелась на угловой койке возле окна. В небе светила полная луна, освещая улицу не хуже фонарей. Барак не охраняли постовые. Он стоял на отшибе плаца и освещался малюсенькой лампочкой у входа.

Внезапно я услышала рев двигателя подъезжающей машины. Осторожно приблизившись к окну, я разглядела ночных визитеров: за рулем сидел начальник базы Гудаурской пропасти Вано Саджая, а на пассажирском сиденье – Юрий Синичкин. Офицеры вышли, тихонько захлопнули двери и закурили. Я раскрыла окно и влезла на подоконник, чтобы расслышать их разговор.

–Паспорта готовы?– сипло произнес Саджая.– Завтра они закончат раскопки, а послезавтра мы свалим.

–Готовы,– пробормотал Синичкин. Огонек зажженной сигареты подрагивал в его руках. Я наблю-дала за мужчинами через бинокль.– А как вы все устроите?

–Тот молодой лейтенант… он не догадывается?

–Легенда? Нет, конечно,– усмехнулся Юрий и глубоко затянулся.

–Наши преданные помощники Пахом и Кузя не подведут?

От ужаса я раскрыла рот в немом крике! Мне пришлось впиться зубами в кулак, чтобы не выдать себя.

Пахом? Николай Пахомов – крыса? Мне не показалось? И Ярослав Кузьменко? Этот милый интеллигентный парень в очках, не выговаривающий буквы «р» и «л»?

Я сидела на подоконнике и молилась, чтобы мужчины не замолкали. Мне было важно узнать всю правду. Господь услышал мои молитвы, потому что мерзавцы продолжили: