Чудо любви. Истории о Ним Кароли Бабе

Когда мой муж вернулся из Калькутты, я рассказала ему о встрече с Махараджи: «Ты знаешь, он сказал мне такую странную вещь, что мы до сих пор не понимаем, что он имел в виду. Он посмотрел на меня и назвал Сократом. Как ты думаешь, что это значит?» И тогда мой муж рассказал мне о своих размышлениях, связанных с Сократом. По нашим подсчётам это случилось как раз в тот день, когда Махараджи вспоминал о Сократе.

*

Дада сказал: «Чтение мыслей, предсказание будущего, знание того, что кто-то должен прийти, и так далее — все эти вещи постоянно происходили вокруг Махараджи. И ничего особенного в них не было».

Эта внушающая благоговейный трепет способность знать, что у человека на уме, позволяла Махараджи не только быть в курсе помыслов и действий других, но также, проникая в ум другого человека, производить необходимые изменения изнутри.

Однажды Махараджи сказал мне: «Ключ к уму находится в моих руках, и я могу поворачивать его в любую сторону».

*

Это произошло во время английского колониального владычества. Один англичанин забронировал себе место в купе первого класса. Когда он вошёл в купе, то увидел Махараджи. Англичанин пошёл к проводнику и пожаловался, что в его купе сидит сомнительной внешности человек. Он попросил выдворить его. Проводник зашёл в купе, взглянул на Махараджи и сказал англичанину: «Прошу прощения, но это святой, и я не могу его выдворить».

Тогда англичанин, ещё больше раздосадовавшись, послал за главным проводником. Когда же тот подошёл, он сказал англичанину то же самое, что и первый проводник. Тогда на следующей крупной станции англичанин решил сам выпроводить этого человека из купе. Но как только он вошёл в купе, он забыл о своём гневе и всю оставшуюся часть пути просидел тихо и спокойно. Наконец, Махараджи произнёс: «Вот и моя деревня», поезд остановился, и он со своим сопровождением покинул него.

*

Ма, как их обычно называли, были женщины, чьей самой большой радостью было заботиться о Махараджи. Однажды врач выписал Махараджи таблетки, которые он должен был принимать в 10 часов утра. В то утро Ма принесли лекарство на десять минут позже, и Махараджи свирепо произнёс: «Если вы не будете лучше ухаживать за мной, я поверну ваши умы против меня», — это была самая страшная угроза с его стороны.

*

Я занимал пост начальника станции в Маунтабу, и Махараджи пообещал когда-нибудь приехать. Вне работы я никогда не появлялся на станции, таков был мой принцип. Но в тот день я долго беседовал с одним из своих друзей и, направляясь домой, решил сэкономить время, нарушив свой принцип, срезав путь и пройдя через станцию. Как раз в тот момент, когда я спешно проходил через станцию, прибыл почтовый поезд из Бомбея. В нём сидел Махараджи и стучал в окно.

Мы приехали с Запада в буддийский ашрам в Бодх-Гайе и медитировали. Через какое-то время несколько человек из нашей большой группы решили отправиться в Дели, за несколько сот миль от ашрама, на празднование дня рождения Шивы. Одна женщина, отправившаяся в Индию на зафрахтованном автобусе, сообщила, что водитель автобуса также желает присоединиться к нам. И вот мы, тридцать четыре человека, покинули Бодх-Гайю, сели в Бенаресе на автобус и направились в сторону Дели.

Пока мы медитировали в Бодх-Гайе, один человек из нашей группы по имени Дэнни, на какое-то время прервав ритрит, совершил короткое путешествие в Аллахабад, чтобы побывать на Кумбха Меле. Вернулся он оттуда полный впечатлений и каждому из нас привёз по небольшому медальону с изображением Ханумана.

Когда стало известно, что маршрут автобуса пролегает как раз мимо Аллахабада, Дэнни настоял на том, чтобы мы посетили то место, где проводилась мела. Я начал возражать, говоря, что мела уже закончилась и мы увидим лишь пустой берег реки. Но он утверждал, что это одно из самых священных мест Индии. Некоторые из нас уже устали, так как это была наша первая вылазка в свет после такой длительной медитационной практики, и нам хотелось только одного — поскорее добраться до дхармасаллы, где мы планировали переночевать. Мысль о том, что нужно проехать ещё несколько миль в сторону от нашего пути была не очень привлекательной, но, с другой стороны, это было очень святое место. Я взвесил положительные стороны обеих альтернатив и наконец согласился с тем, что нам следует отправиться к реке для короткого привала и для того, чтобы наблюдать заход солнца.

Когда мы приблизились к месту проведения мелы, которое к этому времени было почти безлюдным, водитель автобуса спросил, где ему остановиться. Дэнни указал на место, которое, по его словам, находилось возле храма Ханумана и где он купил тогда медальоны. Когда автобус уже приближался к указанному месту, кто-то громко закричал: «Вон Махараджи!»