Чудодеи Лук-у-Морья

Шама Хан, спрятав клетку от своих подельников, привез меня в столицу Ордынского ханства Караван-Сарай и спрятал в тёмной, тесной каморке. Когда-то давным-давно, в одном из набегов, он раздобыл очень старую книгу заклинаний безымянного чёрного колдуна. Из этой книги он узнал некоторые колдовские секреты. Но сам он не был ни колдуном, ни чудодеем, в нем не было магии. Он не мог ничего сделать из того, о чём было написано в этой книге. Но когда он заполучил меня, то произнесённые им заклятия вдруг стали работать. Сидя дома, он начал практиковаться. Сначала в мелочах. Затем, входя в раж, начал применять всё более и более сильные заклинания. Наконец он так уверовал в свои силы, что решил убить прежнего правителя Ордынского ханства — Печен Нега. Шама Хан принес тогдашнему хану бочонок берендейского вина, якобы в качестве подарка к празднику. С помощью моей магии он замаскировал яд, которым он отравил вино. Шама Хан первым выпил бокал вина за здоровье правителя и с ним ничего не случилось. Печен Нег поверил Шама Хану и тоже выпил подаренное вино. С последним глотком хан упал замертво и умер на следующее утро. Страна погрузилась в траур. Все в тревоге ожидали хаоса, ведь Печен Нег не оставил наследников. Претенденты на трон готовились к кровавой битве. Шама Хан посадил меня в маленькую клетку, обмотал чёрной тканью и отправился во дворец. Там, благодаря моей магии и своей колдовской книге, он убил возможных кандидатов на престол, напугал и очаровал простых ордынцев, которые, пораженные его колдовскими возможностями, признали его верховным правителем. Так Шама Хан и стал ханом.

Он построил во дворце свою чёрную комнату и поселил меня туда, чтобы про меня никто никогда ничего не узнал. Но слухи о его необычайных и неожиданно открывшихся способностях всё же просочились, и вскоре о нём узнало всё Светлоземье. Также об этом узнал академик Баюнов.

— Да, я помню, — вмешалась Ада Филипповна, — он рассказывал мне о неких чудодейских странностях. Говорил, что в Светлоземье из ниоткуда появился мощный колдун. Но вот имя его не называл. Василий хотел сначала выяснить о нём побольше, прежде чем что-либо предпринимать. Чтобы колдун не нарушил хрупкого магического равновесия в Светлоземье.

— Но почему Вы не улетели? Почему не уничтожили колдуна? Ведь ваша магия сама сильная и чистая, которая только есть в Светлоземье? — задала Василиса, давно мучавший её вопрос.

— Я не могла, — грустно продолжила Жара Абдурахмановна, — Я не была ни чудодейкой, ни колдуньей. У меня была магия, но пользоваться ей я совершенно не умела. Я даже не могла снова стать человеком. Я просто сидела в клетке и ждала, когда закончится весь этот ужас. Однажды Шама Хан в очередной раз решил поколдовать по своей книге и случайно перепутал слова в заклинании. Он хотел вызвать демона нижнего уровня Асема, а вызвал верховного правителя нижнего мира Озема. Озем страшно рассердился, когда узнал кто его вызвал. Он не какая-то собачонка на службе у третьесортного колдуна. Озем спросил у Шама Хана, как тому хватило силы на такой призыв. И Шама Хан показал ему меня. Озем развеселился и сказал, что такая диковинка пришлась ему по вкусу, что он не убьет Шама Хана, если тот отдаст ему Жар-Птицу, потому что его мир серый и мрачный, и ему не помешает порция светлых, ярких красок. Шама Хан, побледневший от страха и дрожащий за свою шкуру, с радостью согласился. Он протянул клетку Озему, но тот отрицательно покачал головой: «Я не могу забрать её, пока она живая. Сожги птицу в огне, её душа перейдет в мой мир, и я оставлю тебе твою жалкую жизнь. Даю тебе три дня». С этими словами Озем исчез. Весь бледный от ужаса Шама Хан встал перед дилеммой: сжечь меня означало полную потерю им магии; не отдать Озему, значит, скоропостижно расстаться с жизнью. Шама Хан садист и маньяк, но не дурак — он выбрал жизнь.