Чудовищная кровища

Эван почувствовал, как по всему телу разливается дикая боль. Удар буквально вышиб из него дух. Он стал хватать ртом воздух.

Следующего удара он не увидел. Этот пришелся по скуле точнехонько под правым глазом.

Эван взвыл от боли и беспомощно замолотил руками.

Оба брата набросились на него с кулаками. А потом один из них с силой толкнул Эвана рукой в плечо, и он растянулся на холодной сырой траве.

Боль захлестнула его, накрыла с головой, сопровождаемая волной дурноты. Эван закрыл глаза, шумно дыша, ожидая, когда она утихнет и в животе перестанет ныть.

Земля под ним накренилась. Раскинув руки, он вцепился в нее и держался, боясь соскользнуть.

Когда же он наконец нашел в себе силы поднять голову, над ним стояла Энди, широко раскрыв глаза, исполненные тревоги.

– Эван…

Он застонал и, оттолкнувшись обеими руками, попытался сесть. Голова пошла кругом, лужайка зашаталась, закружилась перед глазами, вынудив его снова лечь.

– Они ушли? – спросил он, закрыв глаза, чтобы избавиться от головокружения.

– Рик и Тони? Я видела, как они удирали,– проговорила Энди, опускаясь рядом с ним на колени.– Ты в порядке? Мне позвать маму?

Он снова открыл глаза.

– Да. Нет. Не знаю.

– Что случилось? – спросила она.

Он поднес ладонь к щеке.

– Ай! – Она успела распухнуть так, что больно было дотрагиваться.

– Они тебя отлупили?

– Нет, блин, меня сбил грузовик! – простонал он.

Через несколько минут, показавшихся ему часами, он уже снова стоял на ногах, восстановив дыхание и потирая вздувшуюся щеку.

– Я никогда раньше не дрался,– признался он, покачав головой.– Ни разу.

– Не больно-то это походило на драку,– заметила Энди все еще с обеспокоенным видом.

Эван засмеялся, но это вызвало боль в животе.

– Мы им еще покажем,– с горечью пообещала Энди.– Мы найдем способ им отплатить. Сволочи.

– Ого. Посмотри. «Чудовищная кровища».– Эван поспешил к ней.

Ведро валялось на боку. Зеленое вещество расползалось по траве, образуя широкую вязкую лужу.

– Я помогу тебе ее собрать,– сказала Энди, наклоняясь за ведром.– Надеюсь, оно не погубит траву. Папа осатанеет, если пострадает его драгоценная лужайка!

– Тяжелая, сволочь,– простонал Эван, со стоном пытаясь запихнуть вещество обратно в ведро.– Не поддается.

– А ты пригоршнями попробуй,– предложила Энди.

– Вот зараза, даже не разлепляется,– удивился Эван.– Смотри, как загустела.

– Как ириска,– сказала Энди.– Видел, как делают ириски в специальных автоматах? Все это месиво сбивается в один большой шар.

– Это не ириска,– буркнул Эван.– Это куда омерзительнее.

Совместными усилиями они скатали всю массу в зеленый шар и свалили в ведро. Вещество заполнило его с противным чавканьем, и Эвану с Энди стоило немалых усилий вытащить из него руки.

– До чего же она липкая,– скривилась Энди.

– И теплая,– добавил Эван. Он наконец смог высвободиться.– Она как будто пыталась поглотить мои руки,– заметил он, вытирая ладони о футболку.– Засосать в себя.

– Унеси ее домой,– сказала Энди. Оглянувшись на дом, она увидела, что мать машет ей рукой из окна.– Ну вот. Ужин на столе. Мне пора.– Ее взгляд остановился на его распухшей щеке.– Погоди, вот твоя тетя это увидит.

– Да она небось и не заметит,– мрачно ответил Эван. Он поднял ведро за ручку.– Что с этой дрянью-то будем делать?

– Завтра же отнесем назад в магазин игрушек,– откликнулась Энди, широким шагом направляясь через лужайку к дому.

– Что?

– Так и поступим. Просто отнесем ее назад.

Эван не находил эту идею столь уж блестящей. Но сил возражать у него не осталось. Он смотрел, как Энди скрылась в доме. Потом поплелся к дому Кэтрин. Голова раскалывалась, живот болел.

Прокравшись вдоль стены дома, он прошмыгнул в гараж через боковую дверь, чтобы спрятать ведро с «Чудовищной кровищей». Задвинув его за перевернутую тачку, он вдруг обнаружил, что оно полно до краев.

Но ведь я приличную порцию отдал Энди, подумал он. Ведро тогда было заполнено только на две трети.

Придется подыскать емкость побольше. Сегодня же. Наверное, здесь есть большие ящики, или в подвале найдется что-нибудь подходящее.

Эван украдкой проскользнул в дом, твердо решив привести себя в порядок до встречи с Кэтрин. Она до сих пор хлопотала на кухне, склонившись над плитой и внося в обед последние штрихи. Он на цыпочках прокрался наверх и умылся. Не сумев ничего сделать с покрасневшей, опухшей щекой, переоделся в чистые шорты и футболку, а потом старательно причесался.

Как только они уселись за стол, взгляд Кэтрин упал на его щеку.

– Никак подрался? – осведомилась она, разглядывая его с подозрением.– Ты ведь маленький забияка, не правда ли? Ну точно как папашка. Цыпленочек вечно влипал в истории, вечно задирал пацанов вдвое больше себя…

– Вообще-то я их не задирал,– буркнул Эван, накалывая кусок мяса на вилку.

Во время ужина Кэтрин созерцала его распухшую щеку. Но не сказала больше ни слова.

Ей все равно, пострадал я или нет, горестно подумал Эван.

Ей действительно все равно.

Она даже не поинтересовалась, а вдруг мне больно.