Чудовищный секрет Авроры 2, или Магистра не гладить!

«Я принесу тебе пирог», – издевательски ласково прошептал Салливан прежде, чем улетел воздушным телепортом. И это стало последней каплей: я обессиленно упала лицом в подушку и разревелась.

Но слезы давно высохли, а злость назад не вернулась. Пришли мысли – тяжелые, вязкие. О том, как некстати болит сердце по шурховому магистру. О том, что не зря я раньше не стремилась к отношениям. Нет в них совершенно ничего радостного и приятного!

Да, это история не про гордость. Она про боль. Про ненависть. Про невозможность прощения.

Конечно, все совершают ошибки… Вспомнить хотя бы мой творческий эксперимент с Сажелькиными клыками, ставший причиной ее частичного облысения и отвисания тигриных ушей. Но это очень разные вещи!

Хотелось, чтобы в спальню вломилась веселая, празднично наряженная толпа. И заявила, что это просто идиотский розыгрыш.

Дверь скрипнула, и я испуганно дернулась на подушке. Но никакой толпы не вломилось. И в розыгрыше не призналось.

– Спишь, княжна? – негромко спросил магистр из темноты.

– Сплю, – проворчала сердито.

В этот раз кристаллы от его визита не зажглись, и нас по-прежнему окутывал плотный сумрак.

– Я принес тебе фирменный пирог миссис Абрамс и рождественский цветочный сбор.

Он издевается?!

– Тебе еще что-нибудь нужно? Еда, питье, помощь с уборной? – Рандор звякнул тарелкой и подошел со стороны окна.

Точно издевается.

– Обойдусь. Идите обратно делать свои жуткие злодейские дела, магистр Салливан, и не мешайте мне вас ненавидеть.

– В страданиях нет нужды, Карпова. Просто попроси.

– Снимите это с меня, – прохрипела злобно и вытащила руки из-под покрывала. – Больно.

– Сейчас, – неожиданно согласился он. Присел у кровати, обхватил пальцами запястья… И действительно стащил с меня зачарованную леску, впивавшуюся в кожу. – Тролль подери, зачем так туго?

Он растер мои затекшие руки, разнося тепло по коже.

– Совсем закоченела, – встал, обошел постель. – Летом здесь приятно, но вот зимой…

– Вы что творите?! – вскрикнула возмущенно, почувствовав, как под мой плед забирается второе тело. Троллье. До безобразия горячее. И категорически лишнее в этой кровати. – Уходите!

– Согреешься – и сразу уйду, – он прижал меня спиной к себе и надежно зафиксировал лапищами. – Лежи смирно, Карпова. Не то укушу.

Он совершенно точно издевается!

***

– И как прошел бал? – язвительно спросила через пять минут, не в состоянии более выносить затянувшуюся паузу. – Еще кого-нибудь распотрошили на ингредиенты?

– Так жалеешь, что не попала? – хмыкнули в мой затылок.

– У меня было красивое платье. И большие планы.

«Но вы их растоптали. Вместе со мной».

– Без платья тебе лучше, – задумчиво выдал Салливан и обнял меня покрепче.

Это уже ни в какие рамки приличий не вписывалось! И оттого еще более стыдно было признаться, что тесное соседство моих лопаток с твердой магистерской грудью притупляло острую сердечную боль. Немножко, но все-таки…

– И я никого сегодня не распотрошил, можешь спать спокойно, – выдохнул в мое ухо. – Лишь запустил цепочку событий, которая ускорит процесс. Вероятно, я уже завтра получу то, за чем пришел, и оставлю вас всех в покое.

Оставит. В покое. Всех. Сердечная боль тут же вернулась на нагретое местечко.

– Расскажите про бал, – потребовала, тихонько стирая слезу со щеки.

Не верилось, что где-то сейчас продолжается обычная, нормальная жизнь. Мои друзья танцуют и веселятся, а шмырлы, может, даже размножаются…

Только меня там нет.

– Дорохов тебя верно ждал у входа в зал. Даже раздобыл по такому случаю голубой цветок, – сдержанно рассказал Салливан. – И… дождался. Не тебя, конечно, но Тамара честно с ним провела половину вечера. И лишь потом нацелилась на добычу покрупнее.

– Добычу? – я напряглась.

– Последний раз я ее видел, когда та приглашала на танец ректора Академии, – спокойно выдал магистр.

– Убью, – так же спокойно уведомила его я.

– Аврора…

– Мой отец сразу поймет, что это не я! – заявила самоуверенно, дергая плечом в надежде задеть подбородок тролля, тершегося об меня щетиной.

– Ай…

Задела!

– Так вам и надо. Караваева совсем невменяемая, да?

– Тамара любит острые ощущения. И охотно идет на риск, – тролль потер ушибленный подбородок и вернул его на место. То есть на мое плечо. Гад! – К тому же, это довольно мило и традиционно – рождественский танец отца с дочерью. Разве в вашей семье так не принято?

– Принято! В этом-то и проблема! – возмущенно прошипела, ерзая в его лапах. – Я бы предпочла сама танцевать с моим папой, знаете ли, мистер «Расчетливое Эгоистичное Зло»!

– Я уважаю твое право меня ненавидеть, княжна. И у меня нет никаких оправданий, которые бы тебя устроили. Все так, как есть: я злодей, что пришел в твой дом с корыстной целью и не стесняется грязных методов. Я давно привык к этой мысли, принял свою сущность. И тебе тоже стоит, – резал по больному Салливан. – Но я не хотел тебя ранить.

– Но вы ранили! – я резко развернулась.

И тут же об этом пожалела. Лучше бы на окне были шторы, тогда бы я совсем ничего не увидела. А так лицо монстра оказалось слишком близко. И оно не было чудовищным.