Чудовищный секрет Авроры 2, или Магистра не гладить!

Хотя… до некоторых из них я, пожалуй, смогу дотянуться. Если не потеряю голову на полпути.

Ох, мог ли подумать папенька, что похитит меня сам Блэр? Что подруга его юности, вместе с ним сражавшаяся в рядах миротворцев, будет осуществлять надзор и вещать мне в ухо всякие гадости?

Я аккуратно переложила голову Эйра с колен на подушку и свесила ноги с кровати. Попыталась медленно встать, не разгибая спины. Ошейник предупредительно кольнул шею, но я научилась на него не реагировать.

Если двигаться очень неспешно, плавно, перемещая корпус буквально по миллиметру, есть шанс отделаться жжением и не дойти до обезглавливания. Интересно, сколько лет у меня уйдет, чтобы в таком «бодром» темпе добраться до каминной полки?

К возвращению Блэра не успею точно. А там – здравствуй тысяча ночей в попытках заболтать трехсотлетнего маньяка.

Идея с кристаллами казалась более реальной. Я медленно шагнула к тумбе. Ошейник предупредительно завибрировал. Тролль дери! Кажется, он реагировал не только на колебания тела, но и на отдаление от места закрепления.

– Ауфф! – возмущенно пропыхтела, опираясь дрожащей ладонью о холодную стену. «Отопление» с уходом Рандора кончилось, и я озябла.

– Ты тяжело дышишь, княжна. Решила прогуляться? – насмешливо уточнила Караваева у моего уха.

– Хочу пить, – соврала надсмотрщице, отлынивающей от прямых обязанностей, и медленно двинулась дальше. Крошечный шажок к шкафу. И еще один.

– Не советую много гулять. Вид твоего безголового тела Андрей не перенесет. От горя сразу сойдет с ума.

– Разве не такой мести вы желали? – фыркнула с отвращением.

– Безумия? Вовсе нет. Я хочу, чтобы он осознавал, кто и за что его наказал. Хочу, чтобы его спокойный, уютный, годами строившийся мирок рушился постепенно, ступенька за ступенькой… И так до самого основания.

– Как вы еще сами себя не отравили, удивительно. Столько яда, – я недовольно сдула прядь, свесившуюся на нос, и поставила ногу на невысокий табурет.

– О… я давно отравлена, – согласилась без споров Караваева. – Что-то во мне с треском разбилось, когда в кожу впились осколки зеркала в Пункте Связи. Разорвалось, когда ковер, залитый нашей с Анной кровью, осыпало золотом его сердца. Сломалось, когда из черных глаз князя полилась ненависть, отравляющая похлеще концентрированной Темной материи… Впервые я захотела выдрать свой дар из тела, чтобы он не приносил столько боли.

Пропуская половину признаний мимо ушей (в панике я отвратительный собеседник), я пальцами вцепилась в ручку шкафа. Пытаясь удержать равновесие, медленно переместила вес на табурет, подобрала вторую ногу и приподнялась на цыпочки. Видел бы меня Арт, язык бы не повернулся обозвать обезьянкой. Прима балета, никак не меньше!

Ладонью ощупала шкаф – вчера именно туда тянулась нить полицйских чар. Ногти поскребли по гладкой теплой поверхности: нашла!

– Княжна, надеюсь, ты села обратно? – нервно уточнила Караваева. – Не заставляй меня возвращаться во всеоружии…

Прозвучало опасно. Щека до сих пор болела и кровоточила.

– Да чтоб вас лавасилиск сожрал! – подала голос и, схватив темно-синий увесистый кристалл, двинулась в бесконечный обратный путь.

– Здесь не водятся…

Эйр приоткрыл глаза и непонимающе уставился на меня, как в замедленной съемке передвигающуюся по спальне. Одними губами спросила: «Можешь шевелиться?».

Он попробовал. Повернул голову, двинул пальцем… и снова потерял сознание.

Обморочный лягушонок. Все приходится делать самой!

– Как вы могли предать Брендана? – прошептала взволнованно, пытаясь замаскировать сбившееся дыхание эмоциями. – Он же вас любил в молодости…

– Это не любовь. Я умею. Распознавать чувства, – судя по речи, Тамара тоже запыхалась. Фразы стали более отрывистыми, короткими. Словно она трусцой бежала по лесу. – Вижу, когда человек звенит. Светится. С Бренданом такого не было. Обычая симпатия.

Я опустила кристалл в чашку, расплескав по тумбе желтые капли рождественского сбора. Пить хотелось до одури, но заглушить шурхов артефакт было важнее.

– Расскажите, какую роль вы играли во всей этой истории, – потребовала, обнаружив глазами второй кристалл, закрепленный над подоконником. Да это «прогулка» еще на полгода!

Морально готовя себя к путешествию, я отковыряла ногтем кусочек засохшего рождественского пирога и аккуратно вложила его себе в рот.

– Это длинная история.

– Я вроде никуда не спешу, – промычала, разжевывая лакомство. Боги, как вкусно. Бабушка Джулс превзошла себя.

Я успела позабыть, что вчера был сочельник. А сегодня, выходит, все получили подарки. Что утром довелось обнаружить «под елочкой» Авроре Карповой?

Обморочного Дорохова в нежно-зеленых тонах. Недоупокоенного Блэра – в штанах и упаковке из плоти магистра Салливана. Ошейник – драгоценный, древний и крайне навязчивый с этими своими перчеными объятиями. «Приятную» компанию в лице мстительной истерички. А еще заветной целью нахально блестели привязки на каминной полке… Смотри, сколько хочешь, любуйся!

Так себе подарки, конечно. Видимо, Ава-катастрофа очень плохо вела себя в этом году.