Чума в Бедрограде

Это добавляло беспокойства. Удушливый страх всё твердил и твердил под руку: «Колошма, совсем как Колошма». Андрей не слушал — не до того.

Первым вошёл 66563.

Просто вошёл, не озирался по сторонам, не пользовался геометрией помещения, не пытался быть осторожным. Не боялся, что его расстреляют вот прямо так, на входе. Нет, если точнее: не боялся за себя, но явно боялся за остальных, раз сунулся первым.

— Командир, я своё дело сделал, — кивнул он Социю лично.

Так поступают фаланги — говорят с головами гэбни по отдельности. Знают, как это бесит. А 66563 не то не знает, не то не держит в уме: он действительно пришёл в первую очередь к Социю и по просьбе Соция, у них свои отношения.

Вот эти «свои отношения» бесят почище отработанных приёмов фаланг. Как будто когда 66563 кивает Социю лично, Бедроградская гэбня разламывается на части под грузом прошлого каждого из голов. Под грузом самого факта наличия этого прошлого.

Андрей очень постарался обуздать своё собственное прошлое и смотреть на 66563 непредвзято, не думать, что один 66563 перед гэбней — это почти как допрос, это почти как когда-то на Колошме —

Не слушать, не слушать сейчас удушливый страх!

Лучше разглядывать детали облачения 66563 и качать головой по поводу того, что университетские патологически не умеют поступать нормально, как взрослые люди.

— Ну, наглая рожа, а я-то думал, ты в прошлый раз вырядился как идиот! — с Соция даже схлынула на секунду вся его сегодняшняя мрачность и собранность.

— Да ладно тебе, я же нынче даже в форме, — дружелюбно отмахнулся 66563, а потом уставился на Гошку: — В форме реальной власти.

Гошка ответил нехорошей усмешкой:

— Наплечник длинноват. Не мешает реальной власти реально властвовать?

— А короче никак, — инстинктивно приподнял левое плечо 66563. — И длина тут следствие ширины, а ширина нужна, чтоб татуировку на лопатке прятать. Особая примета, во всех досье есть, — 66563 заулыбался нагло-нагло. — Шаман с самого начала должен был быть шаманом, а всякая там Загробная гэбня и прочие страсти — следствие необходимости на шаманском теле особые приметы не светить. Только и всего.

Гошка еле заметно дёрнулся.

Значит, правда. Ничего пока не понятно, но — правда. Это Гошка каким-то образом слил их планы Университету через посредничество 66563.

Леший, всё-таки правда.

Андрей подавил очередную волну удушливого страха и ещё раз скептически оглядел 66563. Загробная гэбня, значит. Ну-ну.

Формы как таковой на 66563 не было, поскольку форма — это одежда, а одежду в данном случае заменяли хитро переплетённые травяные стебли. Минимально заменяли, даже обуви не было, только какое-то подобие юбки на бёдрах и, собственно, наплечник. Действительно длинный, свисающий до локтя, и действительно широкий. Про скрывающуюся под ним татуировку «Курёхин» (по имени первого корабля) Андрей прекрасно помнил. Андрей прекрасно помнил всё проклятое досье 66563, разбуди его среди ночи — пересказал бы без запинки.

Неуютно, как же неуютно сознавать, что до сих пор не выветрилось ни досье, ни собственные воспоминания о 66563 и о его деле.

О Колошме.

— Реальная университетская власть ограничивается вами? — надавил Бахта. — Если нет, пора бы узреть прочие её составляющие.

— Конечно, — согласился 66563, всё ещё не сводя с Гошки глаз. — Прошу прощения, я сначала один заглянул, чтоб эксцессов в единицу времени было поменьше.

Не сводя с Гошки восьми глаз.

На щеках, под настоящими глазами, были нарисованы ещё три пары.

Восемь глаз.

У Андрея в мозгу что-то неприятно засверлило, удушливый страх снова подобрался совсем-совсем близко.

Он тряхнул головой: чушь, 66563 весь разрисован, живого места нет. Багровые узоры покрывают всю видимую поверхность кожи, расходятся лучами от солнечного сплетения, забираются под юбку и наплечник, обвивают ноги и руки. Подумаешь, какие-то восемь глаз — надоело абстрактную вязь малевать, вероятно.

— Эксцессов? — снисходительно хмыкнул Гошка. — Многовато на себя берёте, реальная власть.

— Загробная гэбня делегировала мне полномочия уведомить вас, что она чрезвычайно рада сохранению здорового морального климата в гэбне города Бедрограда, — через плечо бросил 66563, снова приоткрывая складские ворота. — И извиниться за доставленные неудобства морально-климатического характера.

Гошка явно намеревался соврать, что таковых замечено не было, но тут в ворота вломились Охрович и Краснокаменный, оглушительно завыв какую-то муть на староимперском (Андрей немного понимал его благодаря медицинской подготовке).

Муть отдалённо напоминала ту самую арию, с которой вчера утром как раз сюда приезжало университетское такси, а Охрович и Краснокаменный напоминали идиотов гораздо больше, чем пресловутый 66563 с его пресловутыми рисунками на теле.