Чунье

– Слушай, а почему ты мне это рассказываешь, как о дефектах сварки? Швы какие-то, электроды… я не сварщик.

– А как тебе рассказывать? Как акушерке? Тогда это будет родовой шов, и мы постараемся исправить первый стежок! Ну, что скажешь?

– Не знаю. Так мне ещё больше не нравится… да и не акушер я.

– Причём здесь акушер? – казалось, что сейчас у него отлетит крышка как у скороварки, которую оставили без присмотра. – Я тебе рассказываю про ремонт пути!

– Аёячкi! А дорога здесь каким боком?

– Что? – он рухнул на стул, сражённый моей тупостью.

– Я продолжал: «Кем я только не был за свою жизнь, но одно могу сказать точно: я не акушер-монтажник с опытом ремонтов дорог. И не слесарь-гинеколог! Слу-у-у-шай, тебе надо поискать специалиста на сайте «Вакансии», а ещё можно…

– Он сейчас взорвётся! – сказала мне Капелька, входя в комнату, потом повернулась к Нехаю и сокрушённо покачала головой: – вот видишь, это у него после того взрыва на горке. Ничего не соображает, ничегошеньки!

– Серьёзно?

– Нет конечно! Но и ты мог бы внятней объяснить, что тебе нужно.

– Если коротко…

– Только без свищей, пожалуйста. Уж больно слово противно.

– Хорошо. Нам нужно попасть домой. Мы несколько раз пытались, но из-за твоего мужа расфокусировались, что ли… да, пусть будет так. И поэтому не смогли попасть в нужный сви… в нужную пору – она перед самым носом захлопнулась! И теперь у меня на руках не только неполноценный д'Дидактибль – кстати, ещё нужно отыскать, куда его взрывной волной закинуло – но и совсем свихнувшийся Бен-Альтаир – тот ещё хуже твоего Жарабя.

– Ты такие эпитеты подбираешь моему мужу, что помогать вам хочется всё меньше и меньше.

– А чё?! Что я сказал? Это я в состоянии аффекта, ситуация-то аховая! Не только нас, мир надо спасать! Весь!

– Ого!

– Ну что ж, если мне не придётся месить асфальт на дороге в оранжевой накидке, то я готов спасти мир! – Мне пришлось согласиться. – Ещё раз взвалю на себя эту ношу, потерплю полчасика…

– Я тебе говорил, что полчаса – это только на исцеление Бен-Альтаира. Плюс на дорогу, на поиски, на получение инструмента – за день не управимся!

– А как мы в другие времена попадём, ведь специалист по ба-бахам, по всяким вашим перемещениям, Бен-Альтаир?

– Не волнуйся, я тоже с прибабахом! Будет весело!

– Не люблю я веселье. И потом: меня жена не отпустит!

– Ещё как отпустит! – крикнула Капелька, успевшая уйти на кухню. – Возвращайтесь с победой!

– Всё за меня решили. Когда отправляемся?

– Утром…

– Ладно, пока сидим и ничего не делаем, а спать всё равно рано, ты не расскажешь, в чём всё-таки проблема? Только не как сварщику, а глобально?

– Давай попробую.

– Капелька, иди к нам, Нехай такие странные вещи рассказывать будет, про сотворение мира.

– Я и отсюда услышу про ваш стук колёс.

– Что-что?

– Ну, сначала будет про предвечное Дао, в котором всё, потом про стук вагонных колёс – тук-тук, тук-тук – тук-тук, потом про то, что за окном мелькают огоньки как вселенные, потом про то, что китайцы что-то знали, и именно поэтому иероглиф Дао, который они нарисовали огромную кучу лет назад, так похож на рисунок электропоезда. Путь, столбы, рожки на вагоне – не так?

– Конечно нет! – Он фыркнул. – Я про электрички ничего не знаю! И Дао, если уж на то пошло, это не какая-то дорога с огоньками по бокам, это…

– Знаю-знаю! – не утихал голос с кухни, – это как стопка блинов.

– Стопка чего?

Капелька появилась на пороге комнаты с полотенцем в руках и тарелкой, которую она вытирала. Она успокаивающе махнула рукой Нехаю, то есть Алькалоиду: «Ты не удивляйся, мне Жарабя перед сном любит рассказывать про стопки блинов в космосе: браны, спицы и тому подобное».

Алькалоид удивлённо посмотрел на меня: «Ай да Пушкин, не ожидал. Но в чём-то ты прав.»

– Спать хочу.

– Тогда я быстренько, на сон грядущий. Дао… или лучше эфир?.. ладно, пусть будет Дао, всё равно название без разницы, но Оно более одушевлённое – Дао бесконечно и вне вселенных…

Подсевшая Капелька наклонилась к самому моему уху: «А почему ты ему наврал, что не любишь запах свежего асфальта? Мне рассказывал, что в детстве мечтал работать на этой машинке, как её – катке?

Бен-Альтаир

– У тебя есть уникальная возможность: пока Могулька расфокусирован, ты можешь прослушать его. Потом, после «сброса настроек», это будет уже невозможно. Ни ты, да что там ты – даже я не смогу заглянуть в его душу. Так что carpe diem!

– Неудобно.

– Отбрось стеснение, такой возможности больше не будет! Кроме того, учись, запоминай, как он заговоры плетёт. Правильно кто-то сказал, что гены пальцем не задавишь: ничего не помнит, а интригует как раньше! Умничка!

– А что мне делать? Как слушать?

– Как радио. Пошли!

Могулька сидел в тени дерева спиной к нам и размышлял, иногда даже напевая что-то себе под нос: «По приютам я с детства скитался, не имея родного угла, вот зачем я на свет появился, как мужик, то есть не из ребра…