Чувство долга. Чума из космоса

Это событие было абсолютной неожиданностью. Участники Двадцатых нуждались в полном покое, поэтому ночи в спальнях были спокойны и тихи, как смерть. В первые несколько дней это правило, конечно, соблюдалось не очень строго. Люди были слишком взвинчены и возбуждены, чтобы легко засыпать. Но по мере того, как состязания продолжались, ряды участников редели, сразу после наступления темноты воцарялась полная тишина. Особенно в эту последнюю ночь, когда были заняты только две маленькие спальни, а тысячи остальных были пустыми и темными.

Гневные слова вырвали Брайана из глубокого сна. Слова произносились шепотом, но достаточно ясно — два голоса доносились через тонкую металлическую дверь.

Кто-то назвал его имя.

— …Брайан Бренд. Конечно, нет. Кто бы вам ни сказал это, он допустил большую ошибку, и у вас будут неприятности.

— Не будьте идиотом! — произнес другой, резкий голос, привыкший отдавать команды. — Я здесь потому, что дело чрезвычайной важности, и Бренд единственный человек, которого мне нужно видеть. Посторонитесь!

— Двадцатые…

К черту ваши проклятые игры, аплодисменты и физические упражнения. У меня важное дело, иначе я не был бы тут.

Второй ничего не говорил — это, по-видимому, был дежурный, но Брайан чувствовал его возрастающий гнев. Он очевидно извлек свой пистолет, потому что вторгшийся быстро сказал:

— Уберите это. Не будьте дураком!

— Вон! — было единственным ответом.

Наступила тишина, и, все еще удивленный, он вскоре вновь заснул.

— Десять секунд…

Голос смел воспоминания, и Брайан почувствовал, как возвращается в его тело напряженность. Он с огорчением почувствовал свою полную истощенность. Месяц постоянного физического и умственного напряжения сделал свое дело. Трудно было стоять на ногах. Но нужно было собрать все свои силы, использовать все свое мастерство и все же выиграть удар.

— Какой счет? — спросил он секунданта, разминающего его ноющие мышцы.

— 4:4. Все, что тебе нужно для победы — один удар!

— Но ему нужно то же самое, — сказал Брайан, открывая глаза, чтобы взглянуть на жилистое длинное тело человека на противоположном конце большого ковра. Слабому противнику вообще невозможно добраться до финала Двадцатых, а этот, Ирол, был одним из сильнейших. Рыжеволосый гигант с совершенно неистощимыми запасами сил и мастерства. Последний раунд фехтовального боя. Один удар — и ты победитель…

Брайан открыл глаза и понял, что момент, которого он надеялся избежать, пришел.

Каждый участник Двадцатых располагал каким-то особым приемом. У Брайана их было несколько, и до сих пор они ему помогали. Он был сравнительно слабым шахматистом, но выигрывал благодаря умению использовать необычные комбинации ходов. Это было не случайностью, а результатом многолетней работы. У него были постоянные связи с торговыми агентами на других планетах. Ему доставали старые книги, причем, чем старее, тем лучше. Он изучил и запомнил тысячи старых шахматных комбинаций. Это было разрешено. Все, что не было связано с наркотиками или механическими приспособлениями, было разрешено. Самогипноз тоже был допустимым оружием.

Брайану потребовалось два года работы, чтобы нащупать источник скрытой силы организма. Хотя это явление было описано в книгах, повторить его казалось невозможным. Кроме того, такое напряжение сил организма могло привести к смертельной травме, так как смерть и предельное напряжение неразрывно связаны. Берсеркеры продолжали сражаться, будучи даже смертельно ранеными. Люди с пулями в сердце или голове, уже в состоянии клинической смерти, продолжали сражаться. И смерть, казалось, неразрывно связана с этим источником силы. Но был и другой тип использования скрытых сил организма — гипнотическая жесткость. Сила, которая заставляет человека в трансе держать тело без поддержки, за исключением двух точек — головы и ног. В сознании это физически невозможно, Брайан овладел самогипнотической техникой, позволявшей ему черпать силы из этого скрытого резерва, второе дыхание, ту жизненную силу, которая и составляет различие между жизнью и смертью.

Это тоже могло убить — полностью истощить тело, так что восстановление будет невозможно. И особенно в такой ситуации, в какой он оказался сейчас. Но это было уже неважно. И раньше умирали участники Двадцатых, а смерть в финале предпочтительнее поражения.

Глубоко дыша, Брайан сосредоточенно произносил фразы самогипноза, приводившие в движение этот процесс. Усталость постепенно спадала так же, как чувство жары, холода и боли. Он видел и слышал с обостренной чувствительностью.

С каждой секундой он черпал все новые силы в резервуаре своей жизни, совершенно истощая тело.

Когда прозвучал гонг, он выхватил рапиру из рук секунданта и бросился вперед. Ирол едва успел схватить свое оружие и отразить нападение Брайана. Сила его натиска была так велика, что защитные щитки рапир столкнулись, а тела их переплелись. Ирол выглядел удивленным этой яростной атакой, потом улыбнулся. Он решил, что это последняя вспышка энергии: он ведь знал, как они оба близки к истощению. И это конец Брайана.