Чувство Магдалины

– Вы извините, мне уйти надо. На кухню… У меня там мясо в духовке, извините… Вдруг пережарится.

Никакого мяса в духовке на кухне не было, стол давно был накрыт и ждал гостей. Лео двинулся следом за убегающей Машей, но Платон его резко остановил, проговорил ему на ухо твердо и спокойно:

– Не надо, я сам. Я поговорю с Машей, успокою ее, извинюсь за Вику. Это ты мою жену знаешь, Лео, а Машеньке еще придется привыкать к этим закидонам. И ты извини, брат, что так вышло. Я сам, сам поговорю с Машей, а ты займись лучше дамами, аперитив предложи. Вика от спиртного сразу добреет, через полчаса уже вполне покладистой и милой в общении станет. Давай, давай, хозяин, командуй…

Маша тихо плакала на кухне, стоя у окна. Платон подошел, встал рядом, вздохнул грустно. Потом так же грустно произнес:

– Представляешь, Машенька, так я и живу. И черт меня угораздил пять лет назад влюбиться в этого демона в юбке? Не жизнь, а сплошная полоса препятствий, которую я преодолеваю, преодолеваю… Никак преодолеть не могу, а только все больше застреваю в них, как в болоте. Любовь – это такая жестокая штука, Машенька… Это Лео повезло, что он влюбился в тебя, в ангела, а мне в этом смысле не повезло. Очень тяжело любить стерву. И выбраться из этого невозможно, как ни старайся. Поэтому я очень прошу тебя, Машенька, не обижайся на нее, пожалуйста. Ну, такая она, что ж поделаешь, правда?

– Хм… Странная у тебя логика, Платон… – икнув, шмыгнула носом Маша. – На стерву не следует обижаться просто потому, что она стерва, так, что ли?

– Ну да… Ее понять надо, она такая. Понять и простить авансом, чтобы голову лишними обидами не забивать. Ей сразу надо себя показать, понимаешь? Обозначить свою доминанту в последующих отношениях. Территорию пометить.

– Да не нужно мне такой доминанты, Платон! И территорию мою метить не надо!

– Ну ладно, ладно, не сердись… Это ж я так про доминанту и территорию сказал, условно. Да вы еще подружитесь, уверяю тебя! В общем и целом она личность интересная. Да, с ней сложно, но всякому человеку можно простить его маленькие слабости. Ты ведь умная девочка, я знаю. Умная и мудрая.

– Да ну…

– Правда, правда! Вон, что ты с нашим Лео сотворить сумела, это ж чудо настоящее! Ну, не плачь. Вон, слезинка по щеке побежала… Не плачь, ты молодец, Машенька. И спасибо тебе. Рядом с тобой наш Лео становится кем-то…

– Да он всегда был кем-то, просто вы этого не видели. Не хотели видеть. Для вас же как? Если у человека нет результата его деятельности, значит, он никто. А Лео… Он… Он очень талантливый, просто в него надо было поверить! Не словами, а сердцем поверить. Помочь…

– Любишь его, да?

– Очень люблю. И он меня любит. Я ему нужна.

– Хм… Как странно ты говоришь – я ему нужна…

– А что тут странного, не пойму? – Маша повернула к Платону заплаканное лицо.

– Ну как же… – задумчиво улыбнулся Платон, глядя в окно. – Ты будто воедино связываешь одно с другим. Он меня любит – я ему нужна. Слышишь, как это у тебя звучит единой нотой?

– Ну да… А разве бывает иначе? – удивленно моргнула Маша.

– Хм… Даже не знаю, что тебе и ответить. Ну, допустим… А если уже не будешь нужна? Стало быть, тогда тебя можно разлюбить? Или сама разлюбишь?

– Не знаю, Платон… – честно ответила Маша. – Я именно так понимаю суть любви, так чувствую. Мне самой необходимо сознавать свою нужность. Иначе я не могу.

– Ну, ты мне все больше и больше открываешься, милая Машенька. Прям святая Магдалина, честное слово…

– Да перестань! Никакая я не святая, я обыкновенная. Я просто люблю, и все. Я нужна Лео.

– Да понял я тебя, понял… И все равно ты – не совсем обыкновенная. И знаешь, я завидую Лео белой завистью. Если б меня так Вика любила… Э-эх…

Вика тем временем в мастерской продолжала терроризировать бедного Лео, с пристрастием разглядывая Машин портрет:

– Что, может, и меня сподобишься написать, а, талантливый ты наш? Я тоже хочу портрет! Назначай время первого сеанса!

– Извини, не могу, – не без удовольствия развел руки в стороны Лео, слегка поклонившись.

– А чего так?

– Заказов много, времени совсем нет.

– А если по блату? Если какую-нибудь второстепенную заказчицу отодвинуть?

– Ну, если только по блату… Если ты себя будешь прилично вести и ни на кого не бросаться. Но такое вряд или возможно, я правильно понимаю?

– Да ладно. Ни на кого я не стану бросаться, успокойся уже. Ишь, как за свою Машу обиделся.

– Да, я обиделся. Все верно говоришь.

– Ну, ладно, ладно, проехали… Слушай, а меня ты тоже будешь без косметики изображать, да? Учти, я не хочу без косметики!

– Послушай меня, Вика! – едва сдерживая себя, тихо проговорил Лео. – Может, мы все-таки решим, кто будет работать над портретом, а кто будет позировать? Если ты хочешь руководить процессом, то закажи себе фотосессию и успокойся. А ко мне не приставай больше, поняла? И все, и закроем вопрос, я думаю.