Чувствуй себя как дома

– Это подделка, а не Ворон. Да и вообще… Сколько ждать? Полгода? Год? Нет уж, я пройду десятую трассу.

– Мухобойку.

– Ты мне до сих пор не доверяешь. – Я разворачиваюсь к ней и заправляю выбившиеся из хвостика пряди за ухо. – Почему?

– Я… боюсь.

– Ты не можешь всю жизнь бояться.

– Могу. Могу! – кивает Тора, и пряди опять лезут ей в лицо.

Я мысленно усмехаюсь. Волосы, достойные хозяйки – такие же непослушные и в то же время беззащитно-мягкие.

– Перестань думать за меня, Тора. Тебе пора в отпуск.

Она понимает, о чем я, и приглаживает волосы, но те продолжают лезть в глаза.

– Мой брат травмировал ногу в мухобойке, – цедит Тора, глотая слезы. – Его никто не заставлял. Он постоянно что-то доказывал, доказывал, доказывал… Скорее себе, чем другим. Кости как-то не так срослись. Он мучился от болей, но все равно отправился на задание. Глупы-ы-ый. – Тора приподнимается на носочки и смотрит на меня, как на что-то недосягаемое. – Он не успел выбраться. Сгорел заживо.

– Тора… – шепчу я и прислоняюсь губами к ее лбу. – Я клянусь тебе, что успею.

– Бруно не отпускал его на задания, и когда узнал о произошедшем, очень разозлился, – хрипит Тора. – Конечно, студент без его ведома убил Zahnrad. Не было свистка. Как же не разозлиться?

Она всхлипывает и пытается отстраниться, но я прижимаю ее к себе.

– Обещаю, со мной ничего не случится. Завтра мы поедем на задание вместе.

– Честно-честно? – по-детски наивно спрашивает Тора.

– Честно-честно.

20 Захар [До]

В спортзале душно и пахнет резиной. Здесь нет никого, кроме Лиды, качающей пресс.

– Подключайся!

Разминка больше меня не выматывает. Отжимания, гантели и растяжка даже из мухи сделают хищника. Иногда мне кажется, что мои мышцы разогреваются до температуры жареного стейка, и это круто.

Лида наблюдает за мной внимательнее обычного. Почти не улыбается, сутулится.

– Будь осторожен, Захар, – шепчет она.

– Я ведь уже проходил трассу без тебя. Не переживай, все будет хорошо, – заверяю я, но Лидино лицо по-прежнему непроницаемо.

– Осторожнее, чем обычно. Из мухобойки часто выносят студентов. Все вы бойцы, пока из спины не торчит нож.

Нет. Я справлюсь, без вариантов. Ради Торы. Я чувствую ее присутствие сквозь толстую стену спортзала. Должно быть, она отчаянно пытается вычленить из коридорной суеты наши голоса и бесится, потому что дверь заперта слишком плотно.

– Удачи! – хрипит Лида, когда я замираю на пороге тренировочного зала.

Бруно и Ди ждут меня у скамьи, о чем-то болтают, хмурятся – неестественные, чужие, будто прилетевшие с несовместимых планет. Им нельзя общаться. У них разные весовые категории.

Да и вообще, кот без когтей и девочка с божьими коровками вместо глаз – это не те ребята, в компании которых я бы мечтал завоевать мир.

Конструкция под потолком поскрипывает – старая, но надежная. Уборщицы постарались на славу: все блестит, на полу – ни пылинки. К мухобойке готовились тщательно.

Я кошусь на управляющие рычаги. Мой – красный. Последний и самый новый, хотя они все устанавливались одновременно. Многие поржавели, кое-где облупилась краска, а мой – нетронутый.

Никто не любит мухобойку.

– Привет, Захар! Как настроение? – интересуется Бруно и чересчур крепко пожимает мне руку. Небось проверяет, сколько упавших шкафов я выдержу, прежде чем превращусь в паштет.

Ди идет к рычагам.

А я надеваю бронежилет и каску и все жду, когда Бруно даст команду. Когда позволит мне со спокойной совестью расплющиться под шкафом. Но вместо этого он приземляется на скамью, такую крохотную для него, такую хрупкую. Снимает очки и по привычке протирает их галстуком.

Умник. Еще бы бинокль прихватил.

– Ну, поехали, – наконец говорит он.

Ди пялится на меня – белая, как молоко. Ее ниточки-косички потеряли контрастность, божьи коровки заледенели.

Она опускает рычаг.

Тишина давит на меня, на зал, на корпус. Триста килопаскаль[18], не меньше. Но шкафы не двигаются, потолок не рушится. Если бы я телепортировался к часам за секунду, то дотронулся бы до них не окровавленными ладонями.

Шаг. Ничего не меняется. За мной наблюдает безобидный кот, да так пристально, что скоро просверлит во мне две дыры. И тогда я уволюсь.

Второй шаг. Я и правда чувствую себя мухой. Где-то поблизости таится гигантский человек и выжидает, когда я сяду на его ботинок.

Ди изучает плеяду кнопок. Она знает эту трассу. Вот бы залезть к ней в голову! Но я не дом. Во мне не тикают часы.

Третий шаг. Половицы вибрируют…

Да к черту их. Ничего не произойдет.

Под потолком лязгает конструкция.

Ничего…

Цок-цок-цок – здороваются со мной металлические механизмы.

Не…

Мышцы каменеют. Плохой из них получился стейк.

Произойдет…

Вокруг меня трескается пол. Тонкая линия точно отчерчивает границы Китая. А после – я падаю. Улетаю в никуда.

Как жаль, что не в Китай.

К счастью, я успеваю ухватиться за острый выступ. Пальцы болят так, словно обломки половиц проткнули их насквозь. Будет глупо, если они спасутся, пусть и нанизанные на деревяшку, а я оторвусь от них и улечу в недокитай.

Но ведь нужно-то всего лишь подтянуться. Давай, дурень. Ты же умеешь. Ты же обещал Торе.