Чужая глубина

Захлёбываясь проклятьями, оставшиеся в живых нырялы прижались спина к спине, образовывая оборонительный круг. Тяжёлое дыхание, хрипы, щелчки новых обойм… Секунды сплелись в ядовитых гадин, которые изнывали от нетерпения. Грань смерти и жизни. Бесконечные секунды — они способны лишь издеваться над беспомощной жертвой.

Жуй и Еж наблюдали за происходящим с немым восхищением. Умелые выпады монстра заставляли их тихонько постанывать от удовольствия. Их покойный брат оказался прав — Глубина и её верные сыны имели весьма продвинутый интеллект. Монстр не просто пытался убить, он играл, наслаждался схваткой. Будто опытный охотник он таился, выжидал, совершал смертельный прыжок и вновь исчезал в пустоте. Не потому что боялся непрошеных гостей, он просто плёл свои опасные сети.

— Он великолепен!

— Да, ты прав, — согласился Еж. Запрокинув голову и расставив руки в сторону, он глубоко вздохнул. — И я, кажется, его чувствую.

— Не может быть!

— Поверь, это не так сложно.

— Погоди, сейчас.

— Как ты это делаешь? — заволновался Жуй. Ему ужасно не хотелось расписываться в собственном бессилие. — Я ничего не ощущаю. Только пустой страх этих мелких млекопитающих. Людишки, они вечно все портят.

Брат заметил волнение и крепко сжал руку близкого ему по духу и по крови.

— Не торопись, ты слишком сильно отвлекаешься, Жуй. Их эмоции хаотичны, и они сами липнут к тебе как репей. А тебе это не нужно. Ну давай, отвлекись, заставь разум не реагировать на внешние раздражители. Боль, страх, ненависть и отчаянье — все пустое. Воины погибнут, ну и мученики с ними! Пусть сдыхают, таков их выбор. Нам необходимо другое. Сосредоточься.

Глубокий вдох заставил Жуя отвлечься. Его брат был абсолютно прав — пытаться работать в таких условиях, все равно что ловить шум леса среди орущих глоток весёлой компании.

— Ну как, что-то есть? — поинтересовался Еж.

— Кажется, да, есть, — не доверяя себе, с застывшей на лице улыбкой, ответил Крошин.

— Чувствуешь его разум? Чёткие, последовательные движения. Разве это не чудо? Он бесподобен. Ни одной лишней мысли, ни единого неверного поступка, — с придыханием продолжил Еж.

Крошин не ответил, только коротко кивнул. Его переполняли чувства. Среди невообразимого хаоса он видел нечто совершенное, нечто настолько совершенное, что язык не поворачивался назвать монстра хищником или существом. Нет, при всех своих повадках оно не могло стоять в ряду пищевой природной цепочки. Оно было выше или лучше сказать, вне границ и правил, привычных законов и канонов. Оно возвышалось над простыми смертными. Именно так. И Жуй ни сколько в этом не сомневался, потому что сам считал себя таким же существом. Нет, не существом. Богом среди себе подобных!..

Ещё один ныряла стал жертвой сумасшедшей атаки морского монстра. Пара очередей в молоко, короткая передышка, затишье и чёткий, полностью контролируемый выпад. Хищник не колебался ни секунды — никакой жалости, никаких промедлений.

Короткий вздох, бурлящая из горла кровь помешала воину выдавить из себя последнее слово. Хотя это ровным счётом ничего не изменило. Застывшие в отдалении командиры не собирались помогать своему немногочисленному войску, скорее наоборот, они всячески желали отчаянным солдатам скорейшей смерти. И отнюдь не из жалости. У них на этот счёт были совсем иные причины.

— Оно не обращает на нас внимания, — провожая монстра взглядом, отметил Крошин.

— Брат, с каких пор ты стал таким наивным, — усмехнулся Еж.

— Хочешь сказать?..

— Хочу сказать, что если бы не я, эта тварь давно бы разметала нас на клочки…

Только сейчас ренегат заметил на лице брата крупные капли испарины.

— Пока у него есть цель, он нас не замечает. Но как только наши глупые приманки закончатся, моих способностей не хватит. Поэтому перестань валять дурака и восхищаться клыкастым убийцей. Запомни, одному мне не справиться.

— Я понял тебя, — виновато согласился Крошин.

— Вот и славно…

Монстр, тем временем, загнал в угол последнюю жертву.

* * *

Мрачные стены, холодные коридоры и ко всему прочему, противный привкус гнилых водорослей. Почему-то именно этот запах преследовал Михаса попятам и никак не хотел отпускать. Дрожащая рука нащупала оружие, которое тут же упёрлось в густую тьму. За спиной все ещё слышались ужасные отголоски смерти, а впереди… Там была абсолютная пустота, словно вязкая трясина, которая манит беззащитную жертву. Михасу почудилось, будто он уже с головой увяз в её пугающей глубине. Недавний страх забился куда-то далеко, туда, где судорожно сокращалась сердечная мышца.