Чужая корона

Как же повезло аспиранту Наташкиному, что у нас там не Средневековье! А то бы не лекциями расплачивался и курсовыми сделанными, а головой своей умной да замороченной. За женщин всегда надо платить, и далеко не всегда это деньги.

Слуги меж тем растащили столы, затерли кровавые пятна, музыканты вернулись к оркестру и снова грянула заунывная музыка. Кто-то набрался смелости и пригласил даму на танец, кто-то еще что-то, и скоро по тому месту, где только что сражались двое, сходились и расходились пары.

– Часто такое бывает, почтенный Андрей? – спросил я, глядя на Виктора, который в углу натягивал сапоги. Правый влез хорошо, а вот левый все никак. Виктор глупо улыбался. Ждан ему что-то такое выговаривал, да Виктору все равно было, он глядел на маркизу Нину. А та оказалась рядом, крутилась то тем боком, то этим, раздавала комплименты всем оказавшимся вокруг. Вот видите, какая я хорошая, за меня уже и дуэли бывают. А за вас уже были?

Товарки бросали на нее завистливые взгляды. Некоторые подходили поздравить Виктора, похлопать по плечу. Руку ему почти сразу Ждан перевязал, и теперь у Виктора на плече красовалась такая мужественная повязка.

– Что вы, ваше высочество, за последний год в моем поместье первый случай, – ответил мне почтенный Андрей.

Ого, за последний год, говоришь. А балы дают раз в год. Значит, и на прошлом бале кого-то подкололи. Интересно!

Махнул рукой и отправился бродить по залу, принимая поклоны от расступающихся людей. Добрался до стола, глянул на ассортимент. Все те же метровые пироги, вино, фрукты… Во, яблоки. Как раз мне одно подойдет.

Взял, принялся им громко хрустеть, вызывающе глядя на окружающих. Те сразу отвернулись, сделали вид, что нет меня. Никто больше танцевать не лез, да и в компанию не напрашивался.

Ну и ладно, мне и без них хорошо.

Глава 21

Да я волшебник, маг и отшельник.

Тяжек мой путь.

«Ария»

Очередной прием.

На этот раз выдался он особенно скучным, косяком шли крестьяне и мастеровые, разный простой люд королевства. И такое впечатление, что речи эти им один и тот же человек писал. «Не допустим», «Защитим», «Обережем», «Как один!» и все остальное раз за разом повторялось в речах ходоков.

Задремал я было на троне под это выражение верноподданнических чувств, да вдруг слуха моего коснулось нечто иное.

– …суд!

В зале прошелестело оживление.

И я тоже привстал, заинтересовался происходящим. Что еще за суд такой, кого судить будем?

Двери распахнулись, и в зал спиной вперед вошли стражники, что-то вытягивая на цепях. Цепи длинные, метра три длиной, и серебряные… Ничего себе, как их подданные нашей королевы не приватизировали-то еще? Это же не лампы Аладдина, пропажу которых сразу видно. На одно-два звена меньше стало, никто и не заметит и так, пока вся цепь не кончится.

Пятясь, стражники втащили в зал изможденного человека. В рваном рубище, в кандалах, от которых и тянулись золотые цепи к стражникам. Не такой чтобы страшный-то… Но вот почему такая тишина в зале, почему народ по стенкам размазался и делает вид, что ничего особенного не происходит?

Подсудимый поднял глаза, обвел зал.

– Обвиняется в колдовстве! – завопил герольд.

Ого, это уже интересно. Кто-то знакомый, нет? Что-то есть в этом лице знакомое, где-то я этого человека уже видел… Почтенный Андрей! Да я же с ним вчера еще только разговаривал!

Я подпрыгнул на своем троне.

Нет, не очень похож. Но что-то такое в нем есть, что-то такое точно есть. Почтенный Андрей старше, раза в два. А с него если убрать вот эти шрамы, черноту и кровь засохшую, то…

– Курт Андреич, старший сын главы городских гильдий, Андрея! Обвиняется в творении запретного колдовства!

Курт стоял, пошатывался. Стражники, натягивающие цепи в разные стороны, не давали ему упасть.

Я выпрямился на троне. Что происходит, какое еще колдовство?

Привели еще каких-то людей, до состояния теней запытанных. В зале густо пахло духами, перебивавшими запах нечистот и крови. Люди-тени подтвердили, что вот этот тип как раз творил колдовство черное, страшное, видели его на дороге той, где побили верных слуг короны. Видели, что он лепил фигурки из грязи и ломал их на части, а те части разбрасывал в округе, а еще нашли у него в комнате талисман… Черный, из каменной лозы плетенный обруч, втрое.

– Вот же ужас! – Обвела святой круг королева. – Темнобожник!

– Темнобожники, темнобожники! – прошелестело по залу с придворными.

Людей-теней вытащили за порог, и уже к вечеру они все были на кольях в королевском парке.

С Куртом тоже не задержались, задали пару вопросов, на которые он и ответить-то не смог, и осудили. Королева всплакнула, что вот-де отпрыск такой семьи хорошей, жрец простил осужденного от имени Одина Всеотца, генерал Ипоку поправил щеки под золотым шлемом, шмыг-шмыг, и в костер, на центральную площадь.

– Имущество осужденных конфискуется в казну.

Я мысленно сказал матом.