Чужая воля

Это показалось странным – то, как именно Сара об этом попросила, – но я ничего не знал про взрослых женщин, и это делало странным абсолютно все: изысканную мебель, ее готовность, когда я присел рядом с ней… Она взяла бокал у меня из руки, а потом прижала меня к спинке дивана и раскинулась на мне, словно одеяло. Поначалу буквально вцепилась в меня, но когда поцеловала, прикосновение ее губ оказалось мягким, словно капли летнего дождя. Ее пальцы теперь тоже едва касались моей кожи, легонько пробегая по лицу, по груди… Через какое-то время Сара поднялась, и наши рубашки слетели словно сами собой, но все же момент всецело принадлежал ей. Ее пылкость никуда не девалась, но она словно свернула ее и упрятала куда-то глубоко-глубоко: лишь дрожь у нее в затылке, слегка прерывающиеся вдохи… Мы целовались до тех пор, пока эта свернутая пружина не высвободилась, и когда это произошло, я ощутил это в ее дыхании. Оно стало быстрей и жарче, и этот жар уже охватил ее целиком – ее руки у меня на лице, тесно прильнувшие ко мне бедра… Полуприкрыв глаза, она толкнула меня вниз, и я понял, что ей нужно какое-то оправдание – причина, чтобы двигаться, что-то делать и забыть. Я был для нее лишь инструментом, средством для достижения этой цели, но мне было на это плевать. Теперь этот жар стал и моим тоже, и дыхание точно так же прерывалось в груди. Прикрыв глаза, я даже увидел клубящиеся перед сомкнутыми веками красноватые волны – словно весь этот жар, который мы делили между собой, теперь уже наполнял и саму комнату. Пульсирующее кроваво-красное свечение становилось все ярче, и кожа Сары под моими руками была горячей и гладкой. «О…» – простонала она, и я подумал: «Да!»

Но Сара не это имела в виду.

– Черт, черт, черт…

Когда Сара скатилась с меня в сторону, я открыл глаза.

Пульсирующий красный свет был реальностью.

К дому подъехали копы.

Сара метнулась к окну, и в эти секунды выглядела как нечто из мира, который был мне совершенно неведом – великанские тени, красные отсветы у нее на коже… Это казалось сценой из кино, поставленной в каком-то неведомом огромном городе и в которой играл кто-то куда больше и значительней меня самого. Я не ощущал ничего, кроме неловкости. Натянул свою рубашку. Стал искать ее белый топ. Нашел его под подушкой и отнес ей.

– Вот, надевай.

За просвечивающей занавеской все пульсировали красные отсветы. Она немного оттянула ее двумя пальцами.

– Почему они здесь?

– Ну давай же, одевайся!

В лучах света автомобильных фар внизу промелькнули две мужские фигуры. Я натянул топ Саре на голову; помог справиться с двумя узенькими постромками, которые сходили здесь за рукава.

– Это насчет Тиры, не иначе.

– Мы еще ничего не знаем.

Но вообще-то я знал. Копов звали Мартинес и Смит. Они работали в отделе убийств. Вместе с моим отцом.

– Не бросай меня, хорошо?

Моя рука обхватила ее за плечи. Она была испугана. Мы оба были испуганы.

– Ну ладно, – сказал я. – Давай посмотрим, что им надо.

Когда я открыл дверь, Мартинес со Смитом уже успели подняться по лестнице. Их потрясение при виде меня в других обстоятельствах выглядело бы комично.

– Гибби? Господи! – Смит заговорил первым, переводя взгляд с лица Сары на мое, а потом на мою руку у нее на плече. Это был невысокий дядька с мягкими глазами и тонкими руками.

Вид у здоровяка Мартинеса был куда более угрожающий, суровый и циничный.

– А ты-то что тут забыл?

– Ничего.

Это был детский ответ, но Мартинес был как мой отец в самом худшем его воплощении: коповские глаза и недоверие. Бросив взгляд на Смита, он многозначительно прокашлялся.

– Может, поговорим с ними по отдельности? Гибби, не пройдешь ли со мной?

– Это насчет Тиры? – спросил я.

– Что ты знаешь про Тиру?

– Только что она пропала.

– Ты знаешь ее? Лично?

– Да. Конечно.

– А откуда ты ее знаешь?

– Мартинес… – начал было Смит.

Но Мартинес не обратил внимания на предостерегающую нотку в его голосе.

– Я спросил, откуда ты знаешь ее?

– Да ладно тебе, братан! Это же сын Билла.

– Не надо мне тут твоих «да ладно»! Ты же видел ее, точно так же, как и я!

Я не понял, что он имеет в виду, но догадался, что речь идет про Тиру и что с ней явно случилось что-то плохое. Мартинес был так разгорячен и взвинчен, что разве что дым у него из глаз не шел.

– У нас есть вопросы, – объявил он. – Коповские вопросы, важные. И я ожидаю, что ты ответишь на них прямо здесь и сейчас, равно как и твоя маленькая подружка.

Мартинес ткнул пальцем в лицо Сары, и я увидел кровь на обшлаге его рубашки. Проследив за моим взглядом, он тоже ее заметил.

– Вот черт…

Попытался оттереть пятно, и Смит сразу перехватил инициативу. Голос его звучал мягче.

– Ты сейчас сбит с толку, я понимаю. И волнуешься, я в этом просто-таки уверен. Но сначала нам нужно задать несколько вопросов. Ты ведь знаешь, как это делается.

Да, я знал. И мне было на это плевать.

– Расскажите мне про Тиру.

– Я не имею права…

– Гибби, что происходит?

Я еще ближе притянул к себе Сару, стиснул ее за плечи.

– Мы дождемся моего отца, – объявил я.