Чужая Земля

– И знаете, что я скажу? Пускай медленно, да и черт с ним, зато рано или поздно семейка Ун построит здесь утопию. Если им удастся разнести свою «память предков» по всему народу, это же черт знает что получится. На Земле трахнул барин крестьянскую дочку, и чего?.. А у наших папуасов рождается готовый ответственный гражданин, который точно знает свой маневр и никогда своих не предаст. У него совесть – врожденная. Совесть есть, понимаете? Долг перед родом, патриотизм, вера в общее дело – все уже в прошивке. Его слегка подучить – и на службу. И можешь быть за него спокоен. Вы никогда не думали, почему наши папуасы такие уравновешенные?.. На Земле даже самая наглая рожа, она – именно наглая. Хоть ты бюрократ в седьмом колене, хоть олигарх, хоть потомственный почетный генеральный секретарь – ты свое бессознательное не обманешь. Оно-то знает, что ты, сволочь, не бессмертный. И оно боится, что однажды пролетарий возьмет кувалду и спросит с тебя за все семь поколений, жравших его кровушку стаканами… А здесь нет этого страха ни у кого. Потому что совесть есть! Так-то.

Он глядел на меня еще секунду-другую, ожидая реакции, и не выдержал:

– Что, неправильно?

– Совершенно правильно, – заверил я. – Лучше и не скажешь. А со мной-то как?

– Больной, вы здоровы как бык. Как лошадь с мордой гиппопотама. У вас просто легкое недомогание, связанное с переменой климата. Как и… извините… ап-чхи!

– Будьте здоровы! – сказали хором все, включая доктора Шалыгина, незаметно просочившегося в дверь.

– …как и у доброй половины нашей славной экспедиции в преисподнюю. Спасибо.

– Еще один распустил сопли? – ласково спросил Шалыгин, глядя на меня.

– Надо завтра проверить фильтры, – сказал Ваня.

– Какие фильтры? – Шалыгин недоуменно поднял бровь.

– В кондиционерах.

– Так Брилёв же менял.

– Брилёв, может, и менял. Но не своими же руками! Ну вы поняли.

– Хм… Не очень, – честно признался Шалыгин.

– Брилёв – понятие растяжимое, – подсказал Мага.

– Это что-то новенькое. А теперь по-русски, плиз.

– Да какие там фильтры, – сказал Ваня. – На той неделе весь отряд ползал по территории. Носом в землю. Вы разве не слышали? Интегратор они потеряли.

Все тут же посмотрели на меня.

– Спасибо, мне уже доложили, – поспешно сказал я.

– Да никто и не сомневался, – заверил Шалыгин, проходя за свой стол. – Вы у нас все знаете… А вот, кстати, советник, вы, наверное, и это знаете. Почему такая суета вокруг какого-то несчастного интегратора? Ну да, понятно, если он совсем пропал, с концами, за него кому-то платить в десятикратном размере… Мне эта проблема близка как материально ответственному лицу, ха-ха… Я о другом. Мы «жучки» находим с булавочную головку, а тут целый чемодан… пролюбили и никак не отыщем.

– Элементарно, доктор. Интегратор в заглушенном состоянии притворяется, что его нет.

– Чемодан-невидимка! – провозгласил Мага.

– Аппаратными методами не берется. Только глазами. А лучше всего – минно-розыскная собака.

– Почему я этого не знаю? – задумчиво протянул Шалыгин, глядя на меня как-то уж чересчур по-докторски. И рассеянно, и внимательно. Так при постановке диагноза смотрят. Когда думают, что сказать пациенту.

– Наверное, потому что вы хотели стать в первую очередь хорошим врачом, а потом уже – хорошим офицером? – предположил я с самым невинным видом.

Умею я льстить людям в погонах так, что они потом долго соображают, это их обидели или все-таки похвалили.

– Да я о другом, – сказал Шалыгин ласково. – Интересный вы человек, советник, вот о чем я. Ладно. Мага, ты ему показал?..

Несколько мгновений они играли в гляделки. Потом Мага взял свой планшет, не спеша полистал туда-сюда и нехотя протянул мне.

– Записка вам от Климова, – буркнул он, отводя глаза. – Совершенно секретная, после прочтения – уничтожить.

– Не дуйся, – сказал Шалыгин. – Это их дела. Коллега попросил – мы сделали. Ему виднее.

– А я не читал, – соврал Мага. – Мне чужие врачебные тайны…

Я, наверное, выглядел сейчас растерянным и не считал нужным притворяться. Капитан Климов – психиатр из отряда Брилёва. Приятный человек. Должен был идти с нами на «первую высадку», мы тренировались вместе и успели познакомиться. Дальше у него случились проблемы с медкомиссией, возникло подозрение, будто он не иммунен к какой-то «детской болезни», то ли к кори, то ли к краснухе, а в нашем отряде с этим строго. И пока разбирались, на замену прислали капитана Иссаева… Даже представить не могу, что за врачебные тайны захотел раскрыть мне доктор Климов.

Тайны оказались такие-рассякие и еще разэтакие, как сказал бы полковник.