Чужак

– А потом не могла даже кричать, – сказал пассажир, легко коснувшись бедра Хоскинса. Джек знал, что совсем скоро кожа на этом месте начнет гореть, как сейчас горит на шее. Штаны не спасут, яд запросто проникнет сквозь ткань. – Да, ты помнишь. Как такое забыть?

– Куда надо ехать?

Пассажир объяснил. Кошмарная рука, прикасавшаяся к бедру Джека, исчезла. Джек открыл глаза и медленно повернул голову. На пассажирском сиденье никого не было. Свет в окнах Андерсонов уже не горел. Джек взглянул на часы. Без пятнадцати одиннадцать. Наверное, он задремал. Он почти верил, что это был сон. Страшный сон. Если бы не одно маленькое обстоятельство.

Он завел двигатель и тронулся с места. Он решил, что остановится на заправке, сразу за городом, на шоссе номер 17. Да, именно на той заправке, потому что у сотрудника ночной смены – его зовут Коди – всегда есть запас маленьких белых таблеток. Коди продает их дальнобойщикам, едущим на север в Чикаго или на юг в Техас. Джеку Хоскинсу, детективу полиции Флинт-Сити, эти пилюльки всегда достаются бесплатно.

На приборной панели лежал толстый слой пыли. На первом же светофоре, пока горел красный, Джек наклонился и стер с правой половины панели всю пыль вместе со словом, которое там написал призрачный пассажир.

НАДО.

Нет конца у Вселенной 26 июля

1

Спалось Ральфу плохо. Ему снилась всякая жуть. В одном из кошмаров Терри Мейтленд умирал у него на руках со словами: «Ты ограбил моих детей».

Ральф проснулся в половине пятого утра и понял, что больше уже не заснет. У него было странное ощущение, словно он вышел на некий новый, небывалый план бытия, но он твердо сказал себе, что это все от недосыпа. Каждый чувствует себя странно, когда просыпается до рассвета. Этого мысленного внушения хватило, чтобы заставить себя подняться, дойти до ванной и почистить зубы.

Дженни спала, как всегда, плотно закутавшись в одеяло. В ее волосах, разметавшихся по подушке, проглядывала седина. Как и в волосах Ральфа. Еще не так много, но скоро будет больше. Впрочем, это не страшно. Ход времени всегда остается для нас загадкой, но это нормальная, естественная загадка.

Поток прохладного воздуха из кондиционера сдул на пол несколько листов, распечатанных Дженни. Ральф положил их обратно на тумбочку. Потом взял со стула вчерашние джинсы, рассудив, что их вполне можно надеть и сегодня (особенно если тебе предстоит поездка на запыленный техасский юг), и с ними в руках подошел к окну. Небо уже начинало светлеть. Днем будет жарко, а в Техасе, куда они едут, и того жарче.

Он увидел, нисколько не удивившись – хотя и не смог бы сказать почему, – что Холли Гибни, тоже в джинсах, сидит в саду на заднем дворе на том же шезлонге, на котором сам Ральф сидел чуть больше недели назад, когда к нему приходил Билл Сэмюэлс. В тот вечер Билл рассказал ему историю об исчезнувших следах на песке, а Ральф ответил историей о канталупе, полной личинок.

Он надел джинсы и футболку с эмблемой «Оклахома-Сити тандер», еще раз взглянул на спящую Дженни и вышел из спальни, держа в руках старые стоптанные мокасины, которые носил дома вместо тапочек.

2

Минут через пять Ральф вышел в сад. Холли услышала его шаги и обернулась. Ее узкое лицо было настороженным, но все же (ему хотелось надеяться) вполне дружелюбным. Увидев чашки, которые Ральф принес на старом подносе с рекламой «Кока-колы», она радостно улыбнулась:

– Это то, о чем я мечтала?

– Если вы мечтали о кофе, то да. Я сам пью черный, но принес сахар и сливки на всякий случай. Моя жена любит с сахаром и молоком. Говорит, кофе должен быть белым и сладким, как я. – Ральф улыбнулся.

– Я тоже пью черный. Большое спасибо.

Ральф поставил поднос на столик для пикников. Холли села напротив него, взяла одну чашку и отпила глоточек.

– Какое блаженство. Крепкий и ароматный. Нет ничего лучше, чем чашка крепкого черного кофе с утра пораньше. Ну, то есть я так считаю.

– Давно вы проснулись?

– Я вообще мало сплю, – сказала она, увильнув от ответа. – Здесь у вас так хорошо. Такой свежий воздух.

– Не такой уж и свежий, когда дует западный ветер, поверьте. Даже сюда доносится запах нефтеперерабатывающих заводов в Кэп-Сити. У меня каждый раз начинает болеть голова.

Он помедлил, пристально глядя на Холли. Она отвела взгляд, прикрыв лицо чашкой, словно щитом. Ральфу вспомнился вчерашний вечер. Вспомнилось их знакомство, когда ему показалось, что Холли жутко стесняется и собирается с духом перед каждым рукопожатием. Вот и теперь он подумал, что многие повседневные ритуалы общения и взаимодействия между людьми вызывают у нее определенные сложности. И все-таки она совершала удивительные поступки.

– Я вчера почитал о ваших достижениях. Алек Пелли был прав. У вас поразительный послужной список.

Она ничего не сказала.

– Вдобавок к тому, что вы помешали этому психопату Хартсфилду взорвать бомбу в переполненном концертном зале, вы с вашим партнером, мистером Ходжесом…

– Детективом Ходжесом, – поправила его Холли. – В отставке.

Ральф кивнул.