Чужак

– Но нам по-прежнему неизвестно, как этот микроавтобус попал в наши края? – спросил Ральф. Что-то свербило у него в мозгу. Какая-то маленькая деталь.

– Нет, – сказал Сэмюэлс. – Это просто еще одна загадка, которая разрешилась. Я подумал, ты захочешь узнать.

– Ну вот, теперь знаю.

Сэмюэлс отпил пива и поставил банку на стол.

– Я решил не выставлять свою кандидатуру на следующих выборах.

– Нет?

– Нет. Пусть этот ленивый ублюдок Ричмонд получит должность, и посмотрим, как людям понравится, что он преспокойно кладет под сукно восемьдесят процентов всех дел, поступающих в прокуратуру. Я сказал о своем решении твоей жене, но она не проявила сочувствия.

– Если ты думаешь, будто я ей говорил, что это только твоя вина, Билл, то ты ошибаешься. Я не сказал о тебе ни единого дурного слова. Да и с чего бы? Это я предложил арестовать его на стадионе, и в пятницу я так и скажу паразитам из отдела внутренних расследований.

– Ничего другого я и не ожидал.

– Но как я, возможно, уже отмечал, ты не пытался меня отговорить.

– Мы были уверены в его виновности. Я по-прежнему уверен в его виновности, несмотря на предсмертное заявление. Мы не стали разбираться, есть ли у него алиби, потому что он знает всех в этом городе, и мы боялись его спугнуть…

– И просто не видели в этом смысла, но, как оказалось, мы сильно ошиблись…

– Ладно, я понял. И мы были убеждены, что он очень опасен, особенно для несовершеннолетних мальчишек, а в субботу они его окружали со всех сторон.

– Надо было вести его в суд через заднюю дверь, – сказал Ральф. – Я должен был настоять, чтобы его провели через заднюю дверь.

Сэмюэлс так решительно покачал головой, что его присмиревший было хохолок снова вскочил.

– Не взваливай на себя чужую ответственность. Доставка заключенных в суд – это обязанность окружного шерифа.

– Меня бы Дулин послушал. – Ральф допил пиво, бросил пустую банку в контейнер и посмотрел на Сэмюэлса в упор: – И тебя тоже. Думаю, ты и сам знаешь.

– Все, дело прошлое. Или давно минувших дней. Или как там оно говорится? Да один хрен. Дело закрыто. То есть, как понимаю, официально оно остается открытым, но…

– Официально оно ОНП, открыто, но приостановлено. И останется таковым, даже если Марси Мейтленд предъявит гражданский иск к полицейскому управлению города и заявит, что ее муж был убит в результате нашей халатности. И это дело она может выиграть.

– Она собирается подавать в суд?

– Я не знаю. Мне не хватает смелости ей позвонить. Возможно, Хоуи знает.

– Надо будет с ним поговорить. Попробовать урегулировать ситуацию. Так сказать, успокоить бурные воды.

– Ты сегодня прямо кладезь народной мудрости.

Сэмюэлс взял со стола банку пива, поморщился и поставил на место. Он увидел, что Дженни Андерсон наблюдает за ними из кухни. Просто стоит у окна и смотрит, с непроницаемым лицом.

– Моя мама верила в «Судьбу».

– Я тоже, – мрачно произнес Ральф. – Терри – яркий тому пример. Этот Питерсон появился буквально из ниоткуда. Из ниоткуда.

Сэмюэлс улыбнулся.

– Я имею в виду не судьбу в смысле предопределения, а бульварный журнал, где печатались разные истории о привидениях, НЛО и все в таком духе. Когда я был маленьким, мама читала мне некоторые рассказы. Мне особенно запомнилась одна история. Она называлась «Следы на песке». Там говорилось о молодоженах, которые отправились в свадебное путешествие в пустыню Мохаве. Поход с палаткой, романтика, все дела. И вот как-то ночью они поставили палатку в тополиной роще, а утром молодая жена проснулась, и мужа не было рядом. Она вышла из рощи, за которой уже начинались пески, и увидела его следы. Она его позвала, но он не ответил.

Ральф провыл, как в фильме ужасов: Оооооуу-ооооуу.

– Она пошла по следам. К первой дюне, потом ко второй. Следы становились свежее. Она подошла к третьей дюне…

– Потом к четвертой и пятой! – перебил его Ральф. – И она до сих пор бродит в пустыне и ищет пропавшего мужа! Билл, мне жаль прерывать твою увлекательную историю, но я, пожалуй, пойду съем кусок пирога, приму душ и лягу спать.

– Нет, послушай меня. На третьей дюне следы обрывались. На дальнем склоне, прямо посреди спуска. Обрывались – и все. Дальше был лишь нетронутый песок. С тех пор она его больше не видела.

– И ты в это веришь?

– Нет, я знаю, что так не бывает. Но дело не в вере. Это метафора. – Сэмюэлс попытался пригладить упрямый хохолок, а тот, разумеется, не послушался. – Мы шли по следам Терри, потому что это наша работа. Наш долг, если тебе больше нравится это слово. Мы шли по следам, пока они не оборвались в понедельник утром. Остались ли в этом деле загадки? Да. Мы их когда-нибудь разгадаем? Скорее всего нет. Если только вдруг не обнаружится новая информация. Иногда так бывает. Нам до сих пор неизвестно, что стало с Джимми Хоффой. Нам неизвестно, что стало с командой «Марии Целесты». Нам неизвестно, были ли у Освальда сообщники, когда он стрелял в Джона Кеннеди. Иногда следы обрываются, и приходится с этим жить.