Чужак в стране чужой

– Спонсором первого нашего гимна, – четко проговорил он, – является хлебопекарная фирма «Манна небесная», производящая Ангельский Хлеб, белый, как ангельские крылья, с улыбающимся лицом нашего Верховного епископа на каждой обертке и ценным премиальным купоном – под ней. Купоны принимаются во всех храмах Церкви Нового Откровения. Братья и сестры, я счастлив вам сообщить, что не далее как завтра фирма «Манна небесная», имеющая отделения по всей нашей стране, начинает грандиозную дешевую распродажу предравноденственных товаров. Пусть ваш ребенок шагает в школу с большой коробкой кексов «Архангел Фостер», каждый из которых получил благословение и помещен в обертку с тем или иным поучительным текстом, – и возносите молитвы свои Господу, чтобы каждый кекс, подаренный им греховному однокласснику, помог этому несчастному хоть на маленький шажок приблизиться к Свету… Ну а теперь – взбодримся святыми словами нашего старого, любимого гимна «Архангела дети»! Ну – вместе…

Вставайте на битву,
Архангела дети,
Вставайте на битву
С проклятым врагом!
Господь – наше знамя,
А вера – меч острый,
И грешников вдребезги
Мы разнесем!

Майк был в таком восторге, что даже и не пытался грокать текст. При чем тут слова, суть совсем не в них, а во взращивании близости. Процессия прихожан снова зазмеилась по проходам, мощный, многоголосый хор почти заглушал льющуюся из динамиков музыку.

За гимном последовали объявления, Небесные Вести, еще одна реклама и раздача входных призов. Далее, с неменьшим энтузиазмом, был исполнен второй гимн, «Поднимем счастливые лица», спонсор – сеть «Универмаги Даттельбаума», «обеспечивающая Спасенным Безопасный Шопинг»; в универмагах продавались товары либо спонсируемые, либо не имеющие спонсируемых аналогов (то есть не составлявшие спонсорам конкуренции), а детей можно было оставлять в Комнатах Счастья, на попечение Спасенных Сестер.

Священник вышел на самый край сцены, приложил правую ладонь к уху и сделал вид, что старательно прислушивается.

– Мы – хотим – Дигби!

– Кого-кого?

– Мы – хотим – ДИГ-БИ!

– Громче, громче, что-то я вас не слышу!

– Мы – ХО-ТИМ – ДИГ-БИ! – (Хлоп-хлоп-хлоп, хрясть-хрясть!) – МЫ-ХО-ТИМ-ДИГ-БИ! – (Хлоп-хлоп-хлоп, хрясть-хрясть!)

Ритмический грохот все нарастал и нарастал, от него уже тряслись стены. Джубал наклонился к Буну:

– А не сделают ваши ребята со своим собственным храмом того, что Самсон – с филистимлянским?

– Ни в коем разе, – не вынимая сигары изо рта, заверил его Бун. – Лучший железобетон, поддерживаемый верой. Это специально так сделано, чтобы стены могли трястись. Очень способствует.

Свет в зале потускнел и совсем погас, занавес раздвинулся, представив взорам собравшихся Верховного епископа – окруженного ослепительным ореолом, благосклонно улыбающегося, приветственно взмахивающего над головой руками, сцепленными в боксерском приветствии.

Встреченный «львиным рычанием», Дигби начал посылать в зал воздушные поцелуи. По пути к кафедре он остановился около женщин, так и продолжавших биться в судорогах, приподнял одну из них, поцеловал ее, бережно опустил на пол, двинулся было дальше, задержался снова и встал на колени рядом с той самой худой рыжей одержимой, про которую рассказывал Бун. Не говоря ни слова, даже не оборачиваясь, он протянул руку назад и мгновенно получил от подбежавшего иподьякона микрофон.

Обняв женщину за плечи, он поднес сетчатый шарик к самым ее губам.

И женщина заговорила, похоже – не по-английски, во всяком случае Майк ничего не понимал.

Слова рвались из ее рта торопливо и невнятно, мешаясь с обильными пузырями пены; как только поток этот на мгновение стихал, Верховный епископ начинал переводить.

– Архангел Фостер… с нами.

– Он вами доволен. Поцелуй свою сестру справа…

– Архангел Фостер вас любит. Поцелуй свою сестру слева…

– Он хочет передать послание. Одному из вас.

Женщина заговорила снова, но на этот раз Дигби неуверенно замялся.

– Что ты сказала? Громче, милая, громче.

Очередное неразборчивое бормотание, а затем – громкий, истошный вопль.

Дигби поднял лицо и понимающе улыбнулся:

– Вот оно что. Его послание обращено к паломнику с другой планеты – к Валентайну Майклу Смиту, Человеку с Марса!

– Где ты, Валентайн Майкл?! Восстань!

– Дешевле будет не устраивать скандала, – проворчал Джубал, заметив, что Джилл вцепилась в руку Майка. – Пусть встанет. Помаши им, Майк. А теперь садись.

Майк послушно выполнил все приказы. К его крайнему удивлению, толпа начала скандировать:

– Че-ло-век с Мар-са! Че-ло-век с Мар-са!

Всю свою проповедь Дигби посвятил Майку – который так этого и не понял. Слова были вроде бы и английскими, но сочетались они как-то странно и неправильно, к тому же непрерывные аплодисменты и выкрики «Аллилуйя!», «Счастье!» привели его в окончательное смущение.

Закончив проповедь, Дигби передал дальнейшее ведение службы все тому же молодому священнику и ушел; Бун встал и потянулся:

– Пошли, ребята, а то сейчас толпа повалит.