Чужестранка

– Я лишь тронула его губы своими, когда пыталась вдохнуть в него воздух, и этого хватило, чтобы у меня онемело лицо. Этот яд убивает почти сразу, ты сам видел. Тогда я и поняла, что Гейлис его отравила. Наверное, она извлекла яд из вишневых косточек, несмотря на то что это чертовски сложно.

– Она объяснила тебе, почему она его убила?

Я вздохнула и потерла ногу. Башмаков я лишилась еще во время приключений у озера, подошвы не загрубели, как у Джейми, и в них постоянно внедрялись острые занозы.

– Это целое дело. В твоих седельных сумках не завалялась какая-нибудь еда? Достань, пожалуйста, а я все расскажу.

В долину Брох-Туарах мы попали на следующий день. Только мы спустились в нее с предгорья, как в отдалении я увидела одинокого всадника, ехавшего навстречу нам. Первый человек, которого я встретила после побега из Крэйнсмуира, оказался полным мужчиной цветущего вида в белоснежном широком галстуке, выглядывавшем из-под воротника серого саржевого кафтана; длинные полы почти полностью прикрывали панталоны.

Мы провели в пути почти неделю, спали под звездами, умывались водой из ручьев, ели кроликов и рыбу – трофеи Джейми – и те ягоды и съедобные корешки, которые я могла отыскать. В результате наша пища была обильнее, свежее и разнообразнее, чем в замке, хотя и сильно зависела от непредсказуемых обстоятельств.

Но если при нашей кочевой жизни проблема питания была решена неплохо, то наш внешний вид оказался совсем не так хорош. При виде нас верховой джентльмен придержал коня, а затем хмуро отправился к нам неторопливой рысью – очевидно, чтобы выяснить, кто мы есть.

Джейми, который настаивал на том, что необходимо поберечь коня, и потому в основном передвигался на своих двоих, приобрел по-настоящему пугающий вид: штаны до колен усыпаны красноватой пылью, рубашка вся порвана о колючую ежевику, а на щеках и подбородке во все стороны торчит рыжая щетина.

В последние несколько месяцев у него здорово отросли волосы. Как правило, он заплетал их в косу или стягивал шнурком на затылке, однако сейчас они свободной волной лежали на плечах, и в лохматой густой шевелюре застряли куски листьев и обломки веток. Лицо приобрело цвет темной бронзы, башмаки растрескались, за пояс были заткнуты сабля и кинжал – как ни крути, дикий горец.

Впрочем, у меня вид тоже был не лучше. Мою наготу прятала от нескромных взоров пышная складчатая выходная рубашка Джейми; сохранилась и часть собственного платья, ноги были босы – бродяжка, одним словом. Из-за высокой влажности воздуха и отсутствия гребня или щетки мои волосы лежали, точнее стояли дыбом во все стороны. За время жизни в замке я тоже сильно обросла, и волосы теперь стегали по плечам, время от времени закрывая глаза, например, как сейчас, при ветре сзади.

Смахнув с лица непокорные кудри, я следила за осторожным приближением джентльмена в сером. При виде его Джейми остановил коня и стал ждать, пока джентльмен окажется достаточно близко для начала беседы.

– Это Джок Грэхем, – объяснил он мне. – Живет выше по дороге. В Мурх Нардаге.

Не доехав до нас несколько ярдов, мужчина остановился и стал нас подозрительно разглядывать. Заплывшие жиром глазки с опаской щурились на Джейми, но неожиданно широко раскрылись.

– Лаллиброх? – с недоверием спросил он.

Джейми отвесил вежливый поклон головой и с совершенно непонятной мне гордостью собственника положил руку на мое бедро и заявил:

– А это леди Лаллиброх.

Джок Грэхем разинул рот не меньше чем на два дюйма, однако затем он спохватился, подобрал челюсть и изобразил подчеркнутое уважение.

– Мое… почтение… леди, – запинаясь, промолвил он, запоздало приподнял шляпу и поклонился. – Вы направляетесь… э-э… домой, полагаю? – спросил он, старательно отводя глаза от моей голой до колена ноги, видневшейся через дыру в юбке и испачканной бузинным соком.

– Да. – Джейми бросил взгляд через плечо на прорезавшую холм долину, о которой он говорил, что это проход в Брох-Туарах. – Бывали ли вы там в последнее время, Джок?

Грэхем с трудом перевел взгляд с меня на Джейми.

– Что? О да. Да, я там бывал. Там все в порядке. Я уверен, что вам будут рады. Доброго пути, Фрэзер.

Торопливо пнув коня каблуками под ребра, он обогнал нас и поехал вверх по долине.

Мы смотрели ему вслед. Ярдов через сто Грэхем вдруг остановился, обернулся в седле, привстал на стременах и приложил ко рту руки на манер рупора. Ветром до нас донеслось тихое, но отчетливое:

– Добро пожаловать!

И вскоре он скрылся на холме.

Брох-Туарах означает «башня, обращенная на север». Если посмотреть сверху на скалу, давшую название небольшому имению, то та покажется нисколько не выше тех, мимо которых мы шли в предгорьях.

Мы двигались по неширокому каменистому ущелью и вели коня в поводу. Вскоре дорога стала удобнее: полого шла по полям мимо построенных то тут, то там крестьянских домов и наконец стала прихотливо вившейся дорожкой, приведшей нас прямо к дому.