Чужестранка

– От этого я до того обалдел, что выпрямился, повернулся к отцу и закричал: «Так что ж ты, старый дурень, не сказал мне с самого начала?! Ай-ай-ай! Ой-ой-ой!» И миг спустя я уже валялся на земле: в ушах звенело, челюсть болела от удара кулаком, а отец, задыхаясь, навис надо мной – волосы дыбом, борода торчком. Потом ощупал мою челюсть и сказал, все еще с трудом: «Это за то, что назвал отца дурнем. Может, это и правда, но неуважительно. Поднимайся, пошли умоемся перед обедом». С тор поры он пальцем ко мне не притронулся. Только кричал на меня, но я платил той же монетой – как мужчина мужчине.

– Я бы хотела познакомиться с твоим отцом, – проговорила я. – Нет, все-таки лучше не стоит. Он бы не обрадовался, узнав, что ты женился на англичанке.

Джейми крепко обнял меня и укутал мои плечи одеялом.

– Он бы подумал, что я наконец набрался ума-разума, – сказал он и погладил меня по голове. – Отнесся бы к моему выбору с уважением, на ком бы я ни женился, но ты… – Он повернул голову и нежно поцеловал меня в лоб. – Ты бы ему очень понравилась, моя англичаночка.

Про себя я назвала этот поцелуй посвящением в рыцари.

Глава 30 Разговоры у камина

Если между Дженни и Айеном после памятных откровений и появилось охлаждение, казалось, оно пропало. Следующим вечером после обеда мы собрались в гостиной. Айен с Джейми, усевшись в углу с бутылкой бузинного вина, обсуждали хозяйственные дела, а Дженни наконец вытянула отекшие ноги на подушки и стала отдыхать. Я хотела записать некоторые ее рецепты, по ходу дела уточняя подробности: она диктовала, сидя спиной ко мне, иногда оглядываясь на меня через плечо.

Первая страница: лечение карбункулов.

«Три железных гвоздя положить на неделю в прокисший эль. Добавить горсть кедровых стружек, дождаться, пока те намокнут. Когда стружки осядут на дно, лекарство готово. Прикладывать три раза в день, начиная с первого дня первой четверти луны».

Вторая страница: свечи из пчелиного воска.

«Выкачать мед из сот. По возможности убрать дохлых пчел. Растопить соты в большом котле, добавив немного воды. Снять с поверхности всплывших пчел, крылья и прочий мусор. Когда все устоится, слить воду – в дальнейшем употреблять ее для подслащивания. Еще дважды промыть водой».

Я уже утомилась писать, а ведь мы еще не добрались до приготовления форм для свечей, кручения фитилей и сушки готового продукта.

– Дженни, – спросила я, – сколько времени требуется на изготовление свечей от начала до конца?

Она опустила на колени шитье, очередную распашонку, и задумалась.

– Полдня на сбор сот, два дня, чтобы выгнать мед, а если стоит жара, то и один день. Один день на очистку воска. Если его много или если он слишком грязный, то два дня. Полдня на приготовление фитилей, день или два на формы, полдня, чтобы растопить воск, наполнить формы и подвесить их. На все про все, скажем так, неделя.

Тусклый огонь лампы, брызгающее перо – после дневных трудов этого мне хватило. Я сидела рядом с Дженни и восторженно глядела на крошечную рубашечку, которую она шила еле заметными стежками.

Ее огромный живот внезапно зашевелился: его обитатель изменил позу. Я глядела как зачарованная. Раньше мне не приходилось находиться возле беременной на позднем сроке, и я не понимала, что творится внутри ее.

– Хочешь потрогать? – предложила Дженни, заметив, что я уставилась на ее живот.

– Не знаю…

Она взяла мою руку и решительно положила на вздутую плоть.

– Вот здесь. Подожди. Сейчас опять толкнет. Им не нравится лежать на спине. Им так неудобно, и они шевелятся.

И словно подтверждая сказанное, мою руку подбросил на несколько дюймов на редкость мощный толчок.

– Надо же! Какой он сильный! – воскликнула я.

– Да. – Дженни гордо похлопала по животу. – Он будет такой же здоровый, как его брат и отец.

Она улыбнулась Айену, и тот мгновенно переключился с лошадей на жену и будущего ребенка.

– Или как его никчемный рыжий дядька, – добавила она чуть громче и ткнула меня локтем в бок.

– Э! – Джейми оторвал голову от счетов. – Ты это мне?

– Интересно, что он услышал? «Рыжий» или «никчемный»? – тихо спросила меня Дженни, опять ткнула локтем и ласково ответила Джейми: – Нет-нет, голубчик. Мы лишь подумали, что новорожденный, к сожалению, может родиться похожим на своего дядьку.

Дядька ухмыльнулся, подошел и сел на подушку. Дженни любезно подвинула ноги, потом положила их ему на колени.

– Помассируй их, Джейми, – попросила она. – У тебя это выходит лучше, чем у Айена.

Он подчинился. Дженни откинулась назад и с наслаждением зажмурилась. Распашонку она положила на свой живот; тот все шевелился, будто протестующе. Джейми смотрел на живот так же, как я до него, – зачарованно.

– Тебе так неудобно? Кто-то крутится в твоем животе?

Дженни открыла глаза и скривилась от такого сильного толчка, что живот поднялся дугой.