Чужое полушарие

Он предпочел забыть, какой была Гвинея после провозглашения в 1958 году независимости от Франции. Забыл и то, как у всех и каждого просил финансовой и физической помощи, так как понимал, что без вливаний извне Гвинейской Республике не бывать. Кто помог Секу Туре и его соратникам? Кто отправил в Гвинею инженеров и техников высочайшей квалификации, кто оказал техническую и материальную помощь в развитии различных отраслей промышленности? Кто в 1961 году реконструировал Гвинейский аэропорт, чтобы он был способен принимать тяжелые самолеты, в конце концов? Американцы? Нет! Советский Союз, которому уже через год отказали в обслуживании.

Увы, у президентов «дружественных стран», как правило, память короткая. Как только американские разведслужбы помахали перед носом Секу Туре зеленым долларом, а президент США пригрозил записать каждого, кто окажет помощь Кубе, в кровные враги, недавний «друг» Советского Союза быстро нашел формальный повод откреститься от всех договоренностей. Официально президент Гвинеи действовал в интересах своего государства. На деле же его попросту перекупили власти Америки, стремящиеся всеми способами испортить жизнь как кубинскому лидеру, так и лидерам СССР.

Данный опыт оказался неприятным, но не критичным. Советский Союз очень скоро договорился с правительством Сенегала. Для промежуточной посадки был предоставлен аэропорт Дакара. В столице Сенегала приняли еще четыре рейса, после чего объявили о том, что данные рейсы носят не транспортный характер, как было заявлено при подписании договоренности, а производят поставки оружия, на что правительство Сенегала разрешения не давало. Доказательств того, что рейс на Гавану идет с оружием, представлено не было, но мировую общественность это не смутило. Так Советский Союз лишился второй промежуточной точки для полетов на Кубу.

Для третьей точки, Алжира, это был третий рейс, и те, кто участвовал в досмотре, не сомневались: больше алжирская сторона советские самолеты не примет.

Так думал и капитан Богданов. Сидя у иллюминатора, он рассматривал облачное небо и размышлял о том, как вовремя получил разрешение на вылет. Промедли Старцев еще пару-тройку часов, и Богданову и его группе пришлось бы добираться, что называется, на перекладных.

Новое задание разительно отличалось от всего того, что капитан Богданов успел выполнить за время службы в спецподразделении «Дон». Подполковник Старцев вызвал его в управление в начале августа, приказал собрать группу на базе и ждать указаний. Чтобы время не пропадало даром, освежить в памяти иностранные языки. Богданов хотел уточнить, какие именно языки потребуются для нового задания, на что получил ответ: все, какими владеют члены группы.

Капитан принял приказ, собрал группу и составил план ежедневных тренировок. Так как никакой конкретной вводной не было, действовали по стандарту: огневая подготовка, отработка навыков рукопашного боя, операции-имитации с отработкой на местности и языковая практика. Через неделю Богданов начал сомневаться, а был ли приказ. За семь дней подполковник Старцев не вышел на связь ни разу. О том, что бойцы спецподразделения находятся на базе на легальном положении, говорил лишь продовольственный паек, который ежедневно пополняли сотрудники базы.

Да и в группе бойцы начали по-тихому бузить. Всем хотелось знать: чего ради их здесь собрали. Начали, как всегда, «старики». На восьмой день дежурить по столовой выпало старшему лейтенанту Еремину. Разбивая во внушительных размеров сковороду два десятка яиц, он недовольно бубнил себе под нос:

– Месячный запас яиц съели, скорлупой весь двор засыпать можно. Еще и заваркой от чая присыпать, для выразительности. А хлеба-то, хлеба! Закрома Родины опустошаем.

– Чего ворчишь с утра пораньше? – капитан Богданов остановился в дверях кухни-столовой.

– Здравия желаю, товарищ капитан, – не поворачивая головы, поздоровался Еремин. – Погода обещает быть шикарной. Может, на рыбалку?

– Отставить рыбалку. – Богданов занял табурет у окна. – Вчера нужно было идти, вечер вам для чего освободили?

– На раннюю зорьку нужно. – Еремин разбил очередное яйцо, оно скользнуло по краю сковороды и плавно приземлилось точно на ботинок незадачливого повара. – Елки-палки…

– Отставить! – Богданов успел оборвать назревающую нецензурную брань, готовую сорваться с губ лейтенанта.

– Да что отставить? Что отставить? – вспылил Еремин, грязный ботинок испортил и без того скверное настроение. – Сколько можно здесь сидеть, командир? Нас вообще собираются куда-то посылать или снова подержат-подержат и по домам отправят?

– Сильно хочется домой? – голос Богданова прозвучал притворно сочувственно. – Устал от тренировок?

– Дело не в этом, не передергивай, командир. – Еремин разозлился еще сильнее и невольно повысил голос: – Сам знаешь, о чем речь. На турниках мы и у себя во дворе могли повисеть. Зачем нас сюда согнали?

– Ого, ты чего орешь, Диман? – На крик Еремина на кухню вошел заместитель командира Александр Дубко.