Чужое зверье

– Они знали, где и что взять без лишнего шума. Ну сам представь, разве пришлый бандит или шпион полез бы наугад в чужой дом. Шуму бы наделал, свидетелей бы пришлось убирать, следов много бы оставил. Где забор сломал, где замок пришлось бы вскрывать, ведь неизвестно, у кого и где лежат инструменты. Пришлось бы шариться, шуметь, искать. И ради чего? Чтобы лопату украсть? Да он лучше из одежки что-нибудь стянет, хозяев пристукнет и все съестное вынесет. А здесь все сделано быстро, без лишней суеты. И свидетелей нет. Грабители знали, когда можно незаметно проникнуть. Они не хотят привлекать к себе внимание убийствами или криками жертв – расчет на то, что никто не заметит и не будет жаловаться властям. Даже если эта твоя подпольная организация – дело рук немецких агентов, то работают на них местные жители. Либо кто-то из местных сотрудничает с бандитами, поставляет им сведения обо всем, что происходит в округе. Постарайтесь завтра найти подход к каждому. Тогда выйдем на того, кто помогает немецким агентам.

Капитан повернулся, снова глянул в окно, будто рассчитывал что-то за ним увидеть.

– С каждым можно найти общий язык, хоть с дебоширом, хоть с ударником. У любого человека совесть есть, у некоторых, правда, она глубоко спрятана. Работа у меня такая была, участковым, совесть у людей искать. Всех не пересажаешь, да и не по-человечески это. Жизнь… она ведь разная, с голодухи воруют люди даже самые честные, от страха родных своих убивают, от водки дурные вещи творят, а потом не знают, как исправить. Приходится у каждого искать эту ниточку, за нее потянешь – а там нормальный человек, у которого и стыд есть, и совесть, и трудолюбие. Много там хорошего, главное – добраться до этого клада… Завтра поедете искать, младший лейтенант Савельев.

Но ответом капитану Потапову неожиданно было мерное сопение. После тяжелого дня и множества событий его новый сотрудник крепко уснул, положив голову прямо на стол. Одна рука у него так и лежала на агитационных листовках, будто и во время сна контрразведчик выискивал приметы и следы немецких вербовщиков.

Ефим Потапов только улыбнулся при виде такой реакции молодого организма. Сам он и позабыл уже, когда спокойно и сладко спал. Он накинул сверху на парня ватник, подложил ему под голову отрез ткани, что служил им полотенцем, и снова уселся за ворох бумаг, что ждал его на столе.

Утром Алексей проснулся в полном одиночестве. На столе белела записка от командира, крупными буквами были выведены аккуратно два слова «Скоро буду. П.». В ожидании возвращения капитана Потапова младший лейтенант успел умыться холодной водой. Потом не выдержал, сбегал на колонку, наполнил ведро до самых краев. Во дворе парень разделся до подштанников и с наслаждением, пока не было прохожих или сослуживцев, окатил себя ледяным потоком воды. Пришлось, правда, делать вторую ходку, чтобы наполнить котелок и вскипятить воду для чая. Успел он это сделать вовремя, в дверях появился командир с ворохом одежды и кульком провианта. Он вывалил на стол галеты и кругляш тушенки:

– Давай я похозяйничаю, а ты примерь одежку. Должна подойти, нашел и для тебя, и для Володи. С обувью только беда, офицерские сапоги придется сменить вот на эти, – он кинул в угол изрядно потрепанные, в дырах и заплатах кирзовые сапоги.

Савельеву очень хотелось расспросить, что за маскарад они готовят, к чему эти переодевания в гражданскую одежду. Но молчал, уже привык к сдержанному характеру своего начальника и знал, что тот объяснит все, когда придет время. Он послушно натянул на себя форму рядового – застиранную и унизанную заплатками гимнастерку, штаны, пилотку, – осталось только утеплиться таким же повидавшим виды ватником. Потапыч глянул на него своим цепким взглядом и остался доволен:

– Ну чем не пехота, как будто только что из окопа.

– Да я ведь на передовой в стрелковой роте два года отслужил, товарищ капитан. Так что почти будто свое, родное надел, – признался Савельев.

– Это хорошо, стрелять, значит, умеешь. Табельное оружие с пояса убери в карман, так, чтобы не выпирал. Огонь открывать только в самом крайнем случае. Главное правило – предателей брать живыми. Пускай отвечают за все по законам военного времени, да и обычно они сразу сдавать начинают и своих, и чужих, по цепочке от одного к десятку шпионов и агентов можно выйти, накрыть всю сеть. Но сегодня будем ловить не сетью, а на живца. – Ефим испытывал терпение новенького, посматривая искоса, как тот изнывает от любопытства, но не задает лишних вопросов. Этим ему нравился парень – умеет справиться со своим от природы живым и горячим нравом, усмиряет сам себя от необдуманных поступков.

За окном мелькнула вихрастая голова лейтенанта Горченко, рядом с ним размеренно шел Гена Махов. Нодар Гелашвили появился в отделе позже всех, он выглядел мрачным и грозным из-за черной щетины, которая за ночь покрыла его щеки почти до самых глаз. Капитан Потапов едва смог скрыть искры веселья в глазах:

– Почему снова с бородой, старший лейтенант Гелашвили? Опять у вас злодеи ночью лезвие похитили?