Contra spem spero

Через пару минут два автомобиля выехали со стоянки ресторана — сопровождаемые любопытными взглядами её охранника и парочки зевак, внимательно проследивших за арестом «хозяев жизни»; когда оба автомобиля — и «опель», и «шкода» — скрылись за поворотом, свидетели происшествия, собравшись вместе, ещё несколько минут с плохо скрываемым удовольствием злорадствовали над парочкой нуворишей, для которых прямо на глазах изумлённой публики жизнь перестала быть такой уж сладкой — ибо, как известно, нет для русского человека большей радости, чем беда у богатого соседа…

* * *

Нет, конечно, через Буг вплавь — это не выход; слишком велики риски. Такой вариант даже на роль крайнего не годится…. Вычеркнем его из списка потенциальных способов возвращения.

Тогда — как? Тот пограничник в Цешине показал ему фото Одиссея — дескать, ищем этого человека, опасный серийный убийца, бежал из австрийской тюрьмы, пробирается на Восток. Стало быть, потенциально все полицейские и граничары могут опознать Одиссея — прикрывайся он хоть уругвайским паспортом, хоть звёздно-полосатым: внешность нашего фигуранта весьма примечательна…. Значит, никакого паспорта ему делать не стоит, нет смысла — как говорит известная пословица, бьют не по паспорту, бьют по морде…

Следовательно, есть лишь один вариант пересечения им границы — невидимкой; жаль, товарищ Герберт Уэллс не описал нам в подробностях сей метод — так, рукою гения набросал лёгкий эскиз. Хотя…

Чёрт возьми, а ведь не так уж и далёк от реальности был этот автор первого триллера о вторжении на Землю марсиан! Человек вполне может стать невидимкой — при условии, конечно, если обретёт личину другого человека!

Пластическую операцию с негодованием отвергаем — долго, дорого и ненадёжно. Маску? Типа Фантомаса? Чисто теоретически — вполне; загримировать Одиссея под старую толстую негритянку…. Нет, это, конечно, перебор, слишком экзотично — а вот если под пожилого чеха с пивным брюхом и отвисшими усами? Придётся сначала Одиссея загримировать, потом сфотографировать, потом отослать в Москву фотографию, потом ждать паспорт…. Долго. И посему рискованно.

А … собственно говоря, зачем под чеха? ПОД НАШЕГО ХЛОПЦА!

Подполковник Левченко резко нажал на тормоз и через несколько секунд припарковал свой взятый в аренду в Бельско-Бялой минивен у небольшой придорожной забегаловки. Выйдя из машины, он вошёл в кафешку, попросил официанта (он же, судя по всему — бармен, метрдотель и уборщица сего заведения) принести ему чашку кофе и стакан апельсинового сока. И пока кофе бурно заваривался в кофе-машине — набрал номер на своём мобильном телефоне.

— Алло, Вадим? Это Дмитрий Евгеньевич. Как вы там?

В трубке хмыкнули.

— Живы пока. Завтра утром нас уже обещают выдворить из этой богадельни.

— Завтра утром?

— Ну да. Приезжал тут крендель из страховой компании, клялся и божился, что поедем, как бароны, на специальной машине «скорой помощи», какую пригонят из Брно. Комфортабельной.

— Хорошо, я сейчас недалеко от Кальварии Зебжидовской, позавтракаю — и вернусь к вам. Там у тебя есть под рукой дружелюбная медсестра, какая лишних вопросов задавать не будет?

— Хм.… А на предмет чего интересуетесь?

— Да уж не для амурных забав. Мне нужна девушка, которая по твоей просьбе сделает тебе очень хорошую перевязку головы. У тебя же черепно-мозговая?

— Ну как сказать…. Написали так, для страховки. А вообще-то шишка…

— Не важно. Раз черепно-мозговая — у тебя могут обостриться головные боли. Ведь могут?

В трубке немного помолчали, а затем ответили:

— Ещё как!

— Ну, вот и отлично. Дабы избежать усиления головных болей в результате сильной тряски — тебе нужно будет на голову наложить крепкую повязку. Да, кстати, боли у тебя могут быть в районе лба и надбровных дуг.

— Угу. Тут они у меня ужасно сильные!

— Не забудь об этом сказать сегодня лечащему врачу. Как остальные хлопцы?

— А что им сделается? В шашки режемся — ну, кроме Женьки, конечно. Он пока слабоват, ему эта машина, про какую страховой говорил — самое то. Нас и на обычном микроавтобусе можно довезти. А так — тоска. Жен еле выгнали — двое суток больницу терроризировали. Еда постная. И мало. Отбой в девять. По утрам…

Но подполковник не дал своему собеседнику продолжить жалобы. Он резко бросил в трубку:

— Всё, достаточно! Ждите меня к обеду.

Теперь быстро в Всетин, побалакать со страховщиком и водилой этого реанимобиля на разные интересные темы, перетереть с хлопцами — и уж тогда, пожалуй, выдвигаться в Польшу. Так, надо сделать ещё два звонка. Придётся все же заказывать что-то посущественней кофе…

Подошедшему официанту Левченко бросил:

— Прошам фляги воловы, дужы.

Работник общепита кивнул.

— Добже, тераз бендже. — и удалился в сторону кухни.

Так, где там телефон пана Младека? Ага, вот он…

— Пан Младек?

— Ano, to jsem já. Volejte zpět do pěti minut, budu stop.

Хорошо, перезвоню через пять минут. Ишь, какой законопослушный… Человека через границу голимым «контрабасом» он не боится возить, а говорить по мобильному за рулём — боится; любопытная психология у здешних жителей…